Плюс один

Кевин захохотал и развернулся в нашу сторону.

— Этого бы не произошло, если бы Дунк распознал сигнал. Я начал покашливать громче, рассчитывая, что он просто не очень быстрый.

— Дунк? — спросила я.

Дункан пожал плечами.

— У меня никогда раньше не было прозвища.

Я развернулась к Кевину.

— Быстро — это не то, чем стоило бы хвастаться, братишка.

Даже Сьюзан смеялась, пока водитель вёз нас обратно на ферму.

Глава 15

Кевин со Сьюзан рука об руку поднялись по лестнице в дом, пока такси отъезжало от нас. Когда я пошла за ними, Дункан крепче сжал мою руку, но не тронулся с места. Вместо этого он уставился на небо.

— Что? — спросила я, когда мы остались одни.

— Так много звёзд.

— Ага, стоило нам выбраться из города...

Тёплые губы Дункана овладели моими. У меня перехватило дыхание, и я растаяла возле его груди. Когда мы наконец разорвали поцелуй, он произнёс, — Пойдём прогуляемся.

— Хорошо.

Луна была практически серебристой, и небо вокруг неё выглядело чёрным, будто бескрайний космос, с россыпью тысяч мигающих бриллиантов разного размеров и яркости. Дункан повёл меня к сараю, но вместо того, чтобы зайти внутрь, мы обошли его вокруг.

— В жизни никогда не был так счастлив видеть кого-либо, как тебя в том клубе, — заговорил он.

Я улыбнулась.

— Было непохоже, когда ты впервые обернулся. Ты выглядел почти сердитым.

— Я думал, это была очередная женщина, которая собралась наброситься на меня, твоего брата или твоего двоюродного брата...

Мою грудь заполнила гордость, что он не хотел, чтобы я оказалась одной из тех женщин — другой женщиной.

— Признаюсь, я была немного напугана тем, что увидела.

Дункан подвёл нас к двум старым шезлонгам, стоявшим позади сарая. Они выглядели слегка заржавевшими. Ночной воздух наполнился скрипом, когда мы их разложили.

— Как думаешь, они нас выдержат? — спросил он.

— Есть только один способ узнать, — я осторожно присела на старую нейлоновую ткань.

Дункан сделал то же самое. Раздалось ещё несколько звуков растяжения ткани и ещё больше скрипов, но в итоге они, кажется, решили продержаться.

— Почему? — спросил он.

— Что почему?

— Почему ты испугалась?

Я пожала плечами и стала разглядывать небо, расстилающееся над полями.

— Кимбра?

Я вздохнула, не уверенная, стоит ли мне быть честной или прикрыться заботами о Джимми. Время шло. Стрекотали сверчки и изредка квакали лягушки.

Дункан потянулся и взял меня за руку. Он ободряюще сжал её, и спросил, — Ты беспокоилась о Джимми?

Это мой шанс. Я могу притвориться. Это можно сказать обо всех этих выходных, так ведь?

Вместо этого я прикусила губу и решила быть честной.

— Полагаю, я волновалась о Джимми. Шейла сходила с ума. Но не поэтому я нервничала. — Я опустила взгляд на наши переплетённые пальцы. Хватка Дункана была тёплой и уверенной. Я подняла глаза и встретила его взгляд, после чего продолжила, — Знаю, всё это лишь притворство, и ты не клялся мне в моногамии, но когда я вошла в клуб, не хотела обнаружить другую женщину обёрнутой вокруг тебя. Я не хотела, чтобы моя фантазия закончилась, пока нет.

Лунный свет освещал его рельефный подбородок и выступающие брови. Медленно его щёки поползли вверх от улыбки, а в уголках глаз собрались маленькие морщинки. Боже, он такой восхитительный. У меня нет никакого права удерживать его. Он — игрок. Это его сущность. Просить его перестать таким быть — будто просить реку повернуть вспять.

Дункан снова сжал мою руку.

— Повернуться и увидеть тебя — было моей фантазией. Помнишь? Ты назвала всё это притворством. Я — тот, кто называл это фантазией. Позволь мне тоже ей насладиться.

— Но неужели Дункан Уиллис не насладился бы красивой женщиной рядом?

— Возможно, до тебя доходили слухи обо мне, — он пожал плечами, и его улыбка угасла. — Какими-то из них — правда, а какими-то — нет. Чем-то я горжусь, чем-то — не очень. Это сложно, но всё, что мне известно, — прямо сейчас я наслаждаюсь. — Его взгляд прожигал меня, будто он мог видеть, что было у меня под сарафаном. — Очень сильно наслаждаюсь одной красивой женщиной. И я привёл её сюда, чтобы именно это и сделать.

Моё сердце затрепетало.

— Ох? Сделать что?

— Обернуть её вокруг себя.

— Ты ненасытен! — рассмеялась я.

— Только когда дело касается тебя.

Я встала, но, прежде чем Дункан успел шевельнуться, упала на колени прямо перед ним. Я больше не чувствовала неловкость, стоя перед ним на коленях, как это было в Гастонс. На этот раз это было специально, и я планировала сделать это незабываемым.

— Думаю, моя очередь, — сказала я, потянувшись к ремню его джинсов. Чёрт, он превосходно выглядит в джинсах. Он и в костюме выглядит горячо.

К тому времени, как я расстегнула молнию, его член был твёрдым как камень. Я провела рукой по натянувшейся бархатистой коже. Я облизала губы, увидев маленькую каплю предсемени, вытекающую из щели на головке и блеснувшую в лунном свете. Я подняла на него взгляд из-под опущенных ресниц.

Он следил за каждым моим движением.

— Кимбра, ты не...

Я не дала ему закончить, а открыла рот пошире и взяла как можно глубже, прикрыв зубы губами. Одновременно с этим я обернула пальцы вокруг основания его члена и начала синхронно двигать ртом и рукой. Моя голова двигалась вверх и вниз, пока я лизала и сосала. Его вкус был солёным и резким, уникальным и не отталкивающим.

Другой рукой я потянулась к его яйцам. Тройное нападение исторгло из него низкий вибрирующий стон, а его длина доходила до задней стенки моего горла. Яйца подтянулись, когда я начала перекатывать их в руке, продолжая работать над стальным стержнем. Когда я открыла глаза, то заметила, что его руки вцепились в ручки кресла. Костяшки побелели, но он не пытался подталкивать или направлять меня, позволяя двигаться в своём собственном темпе.

Его член начал пульсировать, а ноги напряглись, когда давление возросло. Пальцы Дункана на алюминиевых подлокотниках хлипкого старого кресла сжались ещё крепче. Я задумалась, мог ли он погнуть металл, если бы попытался. Сельский воздух наполнил звук хлопка, как выпустила его головку изо рта. Дункан откинул голову, а его шея напряглась. Я заговорила, — Используй меня. — Я направила его руку к своим волосам. — Я хочу, чтобы ты трахнул меня в рот, как ты позволяешь мне оседлать свой.

Его рычание послало дрожь по всему моему телу, а мои и без того влажные трусики совсем промокли. Он накрутил мои волосы на свои длинные пальцы. Не контролируя себя больше, он направлял мою голову, толкая вниз, пока я едва не задыхалась, только чтобы потом отпустить меня и повторить всё сначала. От каждого его движения моя сердцевина сжималась, желая собственного освобождения, но я была более чем удовлетворена тем, что именно я подвела этого великолепного мужчину к грани экстаза.

Давление росло, и руки Дункана начали дрожать. А затем он отпустил меня, позволяя отодвинуться.

Я этого не сделала.

— Кимбра... Я сейчас кончу.

Я не остановилась. Вместо этого я опустила голову ниже, вбирая его на максимальную глубину, пока моя рука продолжала двигаться. Я начала это не для того, чтобы бросить на полпути.

Всё его тело содрогнулось, когда он кончил, и тёплые струи густой жидкости заполнили мой рот и стали стекать по горлу.

Вылизав его начисто, я наконец села. Когда наши глаза встретились, я улыбнулась и облизала губы.

Не отрывая от меня взгляда, он прогремел, — Чёртово совершенство. — Его улыбка преобразилась в сексуальную усмешку. — Скажи, Кимбра, ты кончила?

Поскольку его член только что был у меня во рту, его вопрос больше не казался неподобающим.

Я наклонила голову и вернула ему улыбку.

— Я невероятно завелась, но нет, не кончила.

— Ты мокрая?

— Просто теку.

Дункан взял меня за руку и потянул к себе. Наши губы соединились, а его язык нырнул в мой рот в поисках его собственного вкуса. Освободив меня, он встал, заправил член в джинсы и произнёс, — Давай поднимемся наверх, и я сделаю всё возможное, чтобы исправить эту ситуацию.

Пока мы шли к дому, Дункан поднял взгляд на тёмные окна и спросил, — Расскажи мне о Сьюзан. Она очень тихая.

— Думаю, это потому, что она тебя не знает. Они с Кевином поженились сразу после того, как закончили колледж.

— Колледж? Кевин же работает на ферме.

— Да. Он изучал агрономию в Пердью. Быть фермером — это не только сеять и собрать урожай. Это целая наука. — Я развернула нас лицом к полям. — Посмотри, например, на это поле. В этом году на нём растет кукуруза.

Дункан согласно промычал.

— Но раз в три года здесь сажают сою. Это для того, чтобы дать почве отдохнуть. Долгое время люди только брали у неё. Когда так происходило, земля не могла дать тот урожай, который был нужен. Вооружившись знаниями Кевина, они с папой преумножили свой доход. У папы много опыта, а Кевин разбирается не только в науке, но и в деловой стороне вопроса: колебания погоды, когда продавать, когда хранить. Всё гораздо сложнее.

Отпустив мою ладонь, Дункан обнял меня за плечи и притянул к себе.

— Вы, мисс Джонс, не перестаёте меня удивлять.

Я рассмеялась, наслаждаясь теплом его объятий и тем, как идеально я ему подходила.

— Я произвела на тебя впечатление, потому что знаю о том, как выращивать кукурузу и сою?

— Намного большим. Ты преданная, несмотря на чужие недостатки. Даже после подколов Кевина, ты расхваливаешь его достоинства. Также меня впечатлило, что у тебя обширные знания. Я наблюдал тебя в действии в "Бьюкинен и Уиллис". Также я видел отчёты, и знаю, как ты работаешь с разными отделами, чтобы поднять производительность. Я сидел на собраниях, на которых ты увольняла людей вдвое старше тебя и ни разу не колебалась и не отступала. А чего я не видел до этих выходных, так это женщину, которая краснеет от шуток своей бабушки, защищает своего старшего брата и достаточно беспокоится о своей двоюродной сестре, чтобы войти в мужской клуб и убедиться, что никто не попал в беду.

— Я не очень-то беспокоилась о Джимми.

— Может, и стоило, — ответил Дункан. — Я не знаю его, но узнаю несчастного человека, когда вижу, и прямо сейчас ему не нравится его жизнь.

Мою грудь сдавило, и я сморщила нос.

— Вау, полагаю, я не понимала, насколько всё плохо. Я на самом деле забочусь о своих двоюродных сёстрах. Мы все вместе росли. Знаю, сейчас они считают меня странной, но когда-то давно мы были близки. Я говорила всякие вещи о том, как совершенна Скарлетт, потому что она чертовски раздражающая. Но... Я хочу, чтобы все они были счастливы. Шейла — самая старшая из нас четверых. Она распланировала всю свою жизнь, но все её планы разошлись с реальностью. А мы с Джиллиан — две белые вороны.

Дункан поднял мой подбородок, и его зелёные глаза стали всем, что я могла видеть.

— Вы, мисс Джонс, — не белая ворона. И всё-таки вы ошибаетесь.