Райдер

Я осознала это больше недели назад, но мне еще предстояло рассказать это Райдеру, потому что я немного боялась, что наши неторопливые отношения побегут со скоростью сто километров в час, а я этого не хочу, мне нравится, как мы продвигаемся, но даже я понимаю, что мы не сможем оставаться в таком положении всегда, вот почему я планирую соблазнить Райдера и заняться с ним любовью впервые почти за год.

Однако была одна проблема, и она не касалась Райдера или меня, а наших младших братьев и сестры.

Поскольку я все еще жила с Домиником и Броной, они оба очень серьезно отнеслись к нашему новому взгляду на наши отношения и хотели помочь нам настолько, насколько это возможно… это означало, что мы поменялись ролями, и они стали родителями. И скажу вам, они не сдерживались. Как только часы пробивали десять, Райдер собирался, появлялась Брона и напоминала ему об уходе. Когда мы поднимались в мою комнату, Доминик всегда оставлял дверь широко открытой.

Я ценила это, но в то же время мне хотелось их задушить.

Не помогало и то, что Брона перехаживала свой срок на тринадцать дней со своей милой — и ужасно ленивой — малышкой. Это добавляло нервов и волнения и без того нервному и возбужденному человеку. Не очень хорошая комбинация.

Одна из причин, почему я счастлива, что все еще живу с ними, и хочу быть рядом, это чтобы помочь с ребенком, если им понадобится. Быть родителем в первый раз достаточно сложно, поэтому, если им понадобится моя помощь, я буду на подхвате.

Зовите меня просто — Супертетушка.

Я улыбнулась своим мыслям, затем посмотрела на Райдера, когда он снова ткнул меня.

— Чему ты улыбаешься? — спросил он, уставившись на мой рот так, словно хотел проглотить его.

Между моих бедер возникла боль, и я решила сыграть грязно.

— Просто подумала о планах, которые у меня есть на нас позже.

Райдер громко сглотнул.

— Какие планы? — спросил он, его голос превратился в шепот.

Я ухмыльнулась в ответ, и он крепче сжал меня.

— Одна маленькая ухмылка, и я уже возбужден.

— Насколько сильно? — смело спросила я, сжимая его бедро.

Он стиснул зубы.

— Остановись, или на этот раз я все-таки травмирую своих братьев.

Я рассмеялась и вспомнила нашу первую ночь вместе, но быстро поняла, что мысли о наших горячих, потных телах, двигающихся вместе, словно одно целое, не сулят ничего хорошего, ведь я практически задыхаюсь от желания рядом с ним.

— Не думаю, что смогу ждать, — пробормотала я.

Все тело Райдера напряглось.

— Это твой выбор.

Да, это так.

— Сейчас, — выдохнула я. — Я хочу почувствовать тебя. Всего.

— Черт. Да.

Затем он поцеловал меня, и прошло несколько мгновений, прежде чем остальные начали покашливать.

— Э-э, ребята? — пробормотал Алек. — Я полностью за то, чтобы вы развлеклись после такой долгой засухи, но мы все еще здесь. Джакс тоже.

При упоминании Джакса мы с Райдером в одно мгновение оторвались друг от друга.

— Простите, — пискнула я.

— За что ты извиняешься?

Я оглянулась через плечо, когда заговорила моя сестра, и улыбнулась, потому что она выглядела прекрасно. Она не согласилась бы со мной, потому что убеждена, что является неоткрытой разновидностью китов. То, что до срока в сорок две недели беременности остается всего один день, тоже, по-видимому, не оправдание.

— Ни за что, — ответила я. — Мы просто разговариваем.

— Ты так это называешь? — хихикнула Кила.

Я посмотрела на ее ухмыляющееся лицо и сузила глаза, прежде чем улыбнуться в ответ.

— Кила сказала, что Доминик сексуален! — быстро заявила я.

Кила ахнула.

— Ты согласилась со мной!

Брона застонала.

— Не произноси при мне слов, в которых есть секс. Секс делает с тобой это — она указала на свой большой круглый живот, — и дарит растяжки!

— У тебя их много? — спросила Кила с тревогой в голосе.

Они с Алеком пытаются забеременеть.

— Да! — Брона чуть не заплакала. — На животе, сиськах и даже на заднице. На моей чертовой заднице!

Доминик открыл рот, чтобы что-то сказать, но Брона угрожающе ткнула в него пальцем.

— Не сейчас, — предупредила она. — Я не хочу это слышать. Я толстая, у меня растяжки, я неделями не видела своих ног и забыла, каково это — заниматься обычным сексом. Не раздражай меня больше, чем я уже раздражена.

Алек выглядел так, будто вот-вот потеряет сознание.

— Беременность мешает заниматься сексом? — спросил он, широко раскрыв глаза, прежде чем посмотреть на Килу и произнести: — Мы усыновим ребенка.

Мы все рассмеялись.

— Он прекратился только в последние несколько недель, — проворчал Доминик. — Ей немного больно, поэтому мы не занимаемся им.

— Почему ей больно? — спросил Кейн.

За последние несколько лет я узнала о братьях вот что: у них нет ограничений, о чем мы разговариваем, они не против поговорить о многих вещах, от которых парни обычно открещиваются.

Все посмотрели на меня, когда Кейн спросил, и я прочистила горло.

— Причин много, не обязательно должно быть что-то конкретное. Когда женщина беременна, ко всей тазовой области приливает больше крови, и иногда во время секса это вызывает дискомфорт. Это проходит, когда ребенок должен вот-вот родиться.

— Хвала Иисусу хотя бы за это, — произнес Доминик. — И за анал.

Девушки съежились, а парни усмехнулись.

— Брона, — сказала я. — Отдохни на диване.

— Не могу, мое тело прямо сейчас испытывает некоторые технические проблемы.

Приподняв бровь, я спросила:

— Что это значит?

— Это значит, что у нее болит задница, и она не может сесть.

— Доминик! — в ужасе завизжала моя сестра.

Алек дал пять своему младшему брату и сказал:

— Мой парень.

Братья.

— С таким же успехом ты мог бы заняться всем этим извращенным дерьмом прямо сейчас, — пробормотал Кейн. — После того как она родит ребенка, это случается только в редких случаях… Например, когда нанимаешь няню.

Я фыркнула.

— Не волнуйся, я уверена, они найдут способ.

— Черт возьми, так и есть, — ухмыльнулся Доминик и подмигнул Броне, которая добродушно качала головой.

— Сменим тему, — сказала моя сестра, опускаясь на диван рядом с Домиником, который рассеянно закинул руку ей на плечо.

— О, — прощебетала Кила. — Давайте поиграем в «Спроси меня, о чем угодно». Это игра для взрослых, где все вопросы уместны. Я начну с простого, Алек, кто из знаменитостей тебе нравится?

— Мила Кунис, — ответил он почти мгновенно.

— Мне Крис Эванс, — прощебетала Кила.

— Я знаю, какой мужчина-знаменитость нравится Алеку. Мэтт Бомер, — ухмыльнулась Эйдин, войдя в комнату и сев рядом с Кейном, со спящим Джаксом, лежащим у нее на груди. — Я давным-давно спрашивала его об этом.

Алек кивнул.

— Это правда, моя страсть к нему была сильна.

Брона внезапно расхохоталась.

— Что смешного? — спросила я, удивляясь ее вспышке.

— Когда я впервые увидела Райдера, — засмеялась она, положив руку на бок, — я подумала, что он выглядит как Мэтт Бомер, только у него много татуировок, а теперь я узнаю, что Алек хотел поиметь этого парня. Он хотел того, кто похож на его старшего брата!

Я рассмеялась, как и все остальные.

— Эта шутка устарела, Брона, потому что Кила испортила для меня Мэтта Бомера, когда рассказала то же самое на Багамах. Так что пошла ты!

Я согнулась пополам от смеха, в то время как другие девушки с хрипом хватали ртом воздух, когда их смех усилился.

— Давайте оставим тему влюбленности в знаменитостей, — проворчал Алек.

— Бранна, — прохрипела Кила, успокаиваясь. — Задай одному из нас вопрос.

Я задумалась, и поскольку у меня было ощущение, что все вопросы будут связаны с сексом, свои я тоже связала с этой темой.

— Брона, — обратилась я, улыбаясь своей сестре. — Какая твоя любимая поза в постели?

Доминик посмотрел на свою женщину, на его губах играла ухмылка. Брона обдумала мой вопрос, а затем после серьезного размышления ответила:

— У стены, чтобы я была ближе всего к своему телефону, когда он заряжается.

Я хихикнула над ее ответом, затем посмотрела на Доминика и расхохоталась. Выражение боли и предательства отразилось на его скульптурном лице.

— Пнуть меня по яйцам было бы менее болезненным, Брона, — пробормотал он, вставая и практически выволакивая себя и свое уязвленное эго из комнаты.

Брона посмотрела ему в спину, затем на меня и нахмурилась, прежде чем расширила глаза и спросила:

— Ты имела в виду позу в сексе, да?

Я кивнула, все еще смеясь.

Она вздохнула и крикнула:

— По-собачьи!

На мгновение воцарилась тишина, а затем раздался громкий крик:

— Я, бл*дь, знал это!

Мои плечи затряслись, когда я рассмеялась.

— Зачем ты его дразнишь? — спросила Брона, улыбка тронула ее губы.

Я пожала плечами.

— Это меня забавляет.

— Ты больная женщина, — прорычала она. — То, что ты принимала морфий, пока лежала в больнице, помутило твой разум, он стер всю твою любезность.

Я продолжила смеяться.

— Доминик, вернись, — позвала она, застонав. — У меня все еще болит спина.

Он вернулся в комнату так же быстро, как и вышел, и снова упал рядом с Броной, которая наклонилась вперед, чтобы Доминик просунул руку ей за спину и потер основание ее позвоночника.

— Не бойся быть жестче, — проворчала она.

— Ну вот, она это сказала, — произнес Алек, вызвав смех у нас с Килой.

— Ты когда-нибудь думал отказаться от сексуальных намеков? — спросила я его, скривив губы. — Потому что ты должен, иногда ты такой отвратительный.

— Я пытался, — вздохнул Алек. — Но это тяжело, очень тяжело.

Я схватила подушку рядом с собой и швырнула в его ухмыляющееся лицо. Однако он поймал ее до того, как она успела вступить с ним в контакт.

— Райдер, ты следующий, — сказал Дэмиен, вытягивая руки на спинку дивана за Килой и Алеком.

Райдер задумался, а затем обратился к Доминику:

— Что первым привлекло тебя в Броне?

Доминик осмотрел Брону сверху вниз и ответил:

— Твои глаза. Я никогда раньше не видел таких изумрудно-зеленых глаз, они были и остаются прекрасными.

Лицо Броны покраснело, и это заставило Доминика улыбнуться.

— Я думала, ты скажешь о моей заднице, — пробормотала она.

Его губы дернулись.

— В тот момент ты была ко мне лицом, поэтому я увидел тебя только спереди. Я не разглядел свою малышку как следует, пока мы не оказались на уроке работ по дереву, а ты была на участке склеивания. Клянусь, я сразу же влюбился в тебя, когда увидел твою задницу.

Я фыркнула.

— Ты такой извращенец, — сказала Брона, но можно было понять, что она была довольна его оригинальным ответом.

Доминик пожал плечами.

— Я всегда говорил, что люблю твою задницу, не делай вид, что это внезапный сюрприз.

Разве это не правда?