Фиаско «Победителя»

Мать вообще боготворила своего Виктора. Такой красивый, элегантный, с приторно-приятными манерами, да еще такой начитанный. Ах, как приятно было мамаше показываться на людях с таким сыночком! Как она гордилась им, как ценила его умение преподносить себя «нужным» людям! Виктор и в самом деле предлагал себя словно изысканное блюдо на дорогом подносе. Но с другими Виктор был высокомерно-усталым, категоричным в словах и грубым в поступках.

Именно так он относился и к Сатере. Как к человеку, на фоне которого еще ярче видны его достоинство и превосходство.

Начатый между ними разговор был затеян Виктором, как только они вышли из ресторана и распрощались с остальными. Сатера сначала и не понял, к чему тот клонит. То Виктор уговаривал поехать именно сейчас в одно село к знакомой девушке, то сокрушался, что не взял с собой ключи от «Жигулей», стоящих тут же, неподалеку от ресторана. Лишь когда Виктор, ухмыляясь, намекнул, что в том доме кроме девушки и ее восьмидесятилетней бабки никого нет, а их сарай ночью буквально забит жирными баранами и козами-серебрянками, Сатера стал соображать об истинной причине, тянущей подвыпившего Виктора в это горное село.

Теперь ему все стало ясно. Конечно же разговоры о какой-то девушке, да еще из села, были явно липовыми. Никогда еще не утруждал себя Виктор поисками подруг для развлечения. Они сами постоянно донимали этого обеспеченного, модного парня. Не одна надеялась обратить его внимание на себя и, чем черт не шутит, выскочить замуж. Сатера это знал.

Но сейчас он совсем не мог понять другого. Чего это вдруг потянуло Виктора на самую банальную кражу? Если бы Сатера сам предложил такое, все было бы понятно. Украсть баранов да успеть загнать их на базаре кому-нибудь — это для Сатеры было возможностью заиметь деньги.

— Главное — успеть, пока старуха и милиция не кинутся в поиски, — настойчиво уговаривал Виктор.

Нет, от своего кумира Сатера этого не ждал.

— Слушай, а не разыгрываешь ли ты меня? — спросил он озадаченно.

— Нет. На полном серьезе предлагаю.

— Что-то тут не то... Или ты темнишь на самом деле, или пьянка подействовала...

— Да что ты заладил, парень? «То-о, не то-о!» Тебе деньги нужны или нет?

— Еще бы! Конечно, нужны.

— Так ты хочешь, может быть, чтобы я тебе их из чемодана пачками доставал, да? Нет уж, дорогой мой. Я тебе не Корейко, да и ты на Остапа не больно смахиваешь. Так вот: хочешь — едем вместе, а не можешь, боишься — катись своей дорогой. Понял?

— Да подожди ты, — досадливо отмахнулся Сатера. — Я не боюсь, что бы ни случилось. Просто странно, что именно ты предлагаешь такое дело. Тебе что, бабки позарез нужны, что ли? Да никто же не поверит, что ты вдруг обнищал при таких предках! Вот я и думаю, чего же ты ищешь от такой кражи?

Сатера не мог этого знать.

Пресыщенный Виктор искал острых ощущений.

Ему давно уже надоело быть «красивым мальчиком» в сопровождении самодовольной матери. Наскучил мимолетный флирт. Претило от благосклонно-покровительственных взглядов отцовых друзей. Теперь ему хотелось быть на равных с теми, кто не в ладах с законом. На равных, но оставаясь все время на свободе. Это условие для него было главным.

Правда, год назад он чуть не загремел за решетку. Тогда он привел двух своих новоявленных приятелей, пленивших его неслыханным жаргоном и блатными песнями, на квартиру к одной знакомой. Та пригласила подружек, и вечер удался на славу. Пили «Наполеон», танцевали, пытались хором разучивать давно забытую всеми «Мурку». Но после ухода веселых и занятных гостей хозяйка квартиры не смогла найти свои золотые кольца и серьги.

Кончилось тем, что знакомых Виктору «искателей приключений» арестовали. Но привел-то их в этот дом Виктор. И именно он показал им, где лежат эти вещи.

Следуя своей воровской привычке, эти ребята «отмазали» Виктора от кражи, зная, что его все равно не посадят. Но теперь он стал их должником и все равно оставался «неполноценным» в кругу ранее судимых. Более того, кто-то пустил слушок, что именно Виктор с испугу выдал своих дружков. Он пытался это опровергнуть, но мнение оставалось прежним: «Не нашего поля ягодка».

Лишь Сатера преданно смотрел на Виктора, зная его удачливость, щедрость, видя в нем пример для подражания. Как-то в разговоре тот небрежно бросил Сатере:

— Ты знаешь, как переводится мое имя? Победитель! Так что, держись рядом, не пропадешь. Победитель не может проиграть!

И Сатере это казалось истинной правдой даже сейчас, после предложения Виктора насчет чьих-то баранов.

И все же, когда он взялся за ручку автомобильной дверцы, его охватила мелкая, неприятная дрожь.

— А ключей у тебя, случаем, нет от нее? — заикнулся было Сатера, но Виктор придвинулся вплотную и сердито зашипел:

— Может, тебе и техпаспорт потребуется? Ты что, испугался? Или не научился в своем гараже без ключей управляться?

— Да брось ты, честное слово! Накинулся тоже. У тебя же чего только не бывает. Вот я и подумал, может, и ключи от машины есть. Открою и без них, только возни побольше, и все дела. Замкнем накоротко и поедем.

Вскоре они оба уже сидели в машине. Сатера замкнул электропроводку накоротко, включил освещение панели и удовлетворенно хмыкнул. Бензобак был почти полным. Тихо заработал мотор на малых оборотах, и машина, крадучись, с выключенными фарами выползла из переулка. Еще несколько секунд — и она словно растаяла в темноте. И лишь только на дороге, ведущей за город, разом вспыхнули два бледно-желтых клинка, вспоровших ночной мрак, подрагивая, понеслись по ней вдаль, выхватывая кучи гравия и выстроившиеся по обочинам деревья.

В пути Виктор обстоятельно инструктировал Сатеру:

— Милицию здесь и днем с огнем не сыщешь, а ночью и подавно, — успокаивал он. — Так что все будет в ажуре. Но предполагать надо любые, даже невозможные варианты. Так вот, если в селе нас остановят или заметит машину кто-нибудь, скажем, что приезжали к знакомой девушке. Есть там одна, с которой я как-то встречался. Бывшая студенточка. А если с баранами кто по пути задержит, скажем, что купили только что у одного мужика возле турбазы. Вот так, друг мой Сатера. Уразумел?

— А сплавим их где? — поинтересовался Сатера. — Ведь если на базар их везти, то недолго и влипнуть. Или из-за них, или из-за машины. А как по-другому обменять баранов на деньги, не знаю.

— Самое главное, нам до рассвета в город надо успеть вернуться. Адресок у меня надежный есть, купят там и фамилии не спросят. Потом и машину отгонишь на место, вроде никто ее и не трогал. Полученные бабки пополам и разбежались кто куда. Понял? — переспросил Виктор. — Да, кстати, и где ночью был, с кем спал, тоже обмозгуй, кто подтвердит. Чтоб свидетели, в случае чего, надежные были. А меня ты не видел и не знаешь.

— Понял, — вяло согласился Сатера, объезжая очередную рытвину...

Было уже далеко за полночь. Давно уже все затихло в горном селе, приютившемся в междуречье. Лишь по-прежнему шумит недовольно горный поток, облизывая огромные валуны и скручивая за ними пенистые воронки. Из израненной камнепадами скалы сочится вода и, скапливаясь тоненькими прерывистыми струйками, срывается вниз, на замшелый склон. Словно трассирующие пули, сверкают капельки, когда в разрывах облачной пелены нет-нет, да выглянет ненадолго тонкий лунный серп.

Единственный огонек в округе светится от тусклой закрашенной лампочки, раскачивающейся над дверью сельмага. Село будто замерло после шумных дневных забот.

Глубокая ночь...

Но вот, словно далекое зарево заметалось легким отражением на верхушках деревьев у дороги, спускающейся из леса в село. А затем показались желтые пятна автомобильных фар, которые тотчас и потухли. Машина немного постояла наверху, над селом, сдерживаемая тормозами. Сатера старательно всматривался в темноту, выбирая дальнейший путь и боязливо ожидая лая, окрика, а то и выстрела.

Подстегиваемый Виктором, он отпустил тормоза, выключил двигатель и, высунув наружу протрезвевшую голову, стал настороженно-тихо пробираться вниз в сторону стоявшего чуть на отшибе дома с длинным навесом и дощатым сараем. Подкравшись к дому, машина стала, почти сливаясь с окружающей темнотой.

Ничто не потревожило сонную тишину.

Тихо открыв двери, Виктор и Сатера выбрались из машины и с минуту настороженно вглядывались в окна дома и во двор. Ни скрипа, ни шороха.

— Все в порядке. Пошли, — прошептал Виктор. — Только иди по моим следам.

Калитка была не заперта, лишь деревянная щеколда удерживала ее. Осторожно ступая след в след, они подошли к двери сарая.

Замка не было. Вместо него ушки на двери и косяке были связаны кусочком грязно-белой тесьмы. Сатера потянулся к ручке двери, но тут же Виктор дернул его за рукав.

— Не лапай руками, — выдохнул он прямо в ухо Сатеры.

— Да я дверь хотел открыть. Дернул бы, и вся работа.

— Дернешь — шум поднимешь, да и пальцы отпечатаются по первому классу. Для любого эксперта это что твой паспорт. Не так надо эту дверь открывать. Ты когда-нибудь слышал про гордиев узел?

— Какой еще гордый узел?

— То-то же, — примирительно хлопнул Виктор его по плечу и достал из кармана нож. Держа его перед собой, Виктор нажал большим пальцем на кнопку. Щелчком выскочило матовое лезвие. — Вот так развязал Александр Македонский гордиев узел, — сказал Виктор и полоснул ножом по тесьме. С еле слышным скрипом распахнулась дверь.

— Лезь! — скомандовал Виктор.

Сатера пригнулся и шагнул внутрь, шаря перед собой руками и морщась от застоявшегося овечьего запаха. Виктор остался у двери, спрятав нож и не вынимая руки из карманов плаща.

Немного погодя в глубине сарая послышалась какая-то возня, шараханье встревоженной скотины, сопенье, и вот уже в дверях показался Сатера с брыкавшимся в руках бараном.

— Свяжи ему ноги и быстрей тащи в машину, — зашипел на него Виктор.

Рывком сорвав висящую на двери тесьму, Сатера крест накрест перетянул ноги шерстистого валуха и, кряхтя от натуги, понес к машине. А Виктор остался на месте, прислонившись к косяку и чутко озираясь по сторонам. Время шло, но он и не подумал о возможности самому за это время влезть в темное чрево сарая. Он всегда гнушался черновой, физической работы, а тут еще в лайковом плаще — барана тащить? «Ну, уж нет, — усмехнулся про себя Виктор. — Не для того я батрака с собой привез. У этого Сатеры в самый раз все данные именно для такой работы». Да и Сатера знал хорошо, какая роль выделена для него в этой ночи. Стараясь не шуметь, он закрыл багажник, вернулся к сараю, обошел все еще неподвижно стоявшего Виктора и снова полез внутрь. Когда он выбрался со вторым бараном на спине, шатаясь и еле удерживая трепыхающуюся ношу, Виктор тихо прошептал:

— Хорош. Теперь пора сматываться. Много их там еще?

— Много, — ответил Сатера. — Там и козы-серебрянки есть.

— Вот и отлично. Может, старуха вообще не догадается, куда ее лохматые красавцы делись. Козы-то, серебряночки дорогие, все на месте. Каждая, небось, тыщу стоит. Вот и выходит, по логике, что и кражи не было. Кто ж будет с баранами возиться, когда одна коза раз в десять дороже, — развивал удобную для себя и Сатеры теорию Виктор, идя к машине.