Тайна старой мельницы

Глава 4

Лорд Бьерт перестал спорить и остаток дороги провел в напряженном молчании, с трудом сохраняя спокойствие. Весь последующий день и целую неделю в старом поместье Бьертов царила суета и делалось всё, чтобы не разгорелось скандала. Полицейские допрашивали бродяг по окрестностям и наемных работников фабрик. Нескольких подозрительных типов отловили даже в городе, рядом с которым располагалась фабрика по производству шерсти.

Старый аристократ приказал, чтобы те послужили примером и сдохли нечеловеческой смертью, виновны они в состоянии внучки или нет.

Однако Кейт об этом варварском методе решения проблем ничего не узнала. Она медленно приходила в себя, очень много спала и почти ни с кем не разговаривала, кроме служанок, вившихся подле юной госпожи.

Ночами же девушку посещали кошмары, а в лучшем случае сознание глубоко проваливалось в черный омут, чтобы затем сменяться одинаковыми рассветами, приносившими все больше разбитости и усталости. Теперь леди не покидала дома даже для прогулок, выходила лишь к трапезам, да и то с опаской увидеть осуждение в глазах прислуги, а в остальное время сидела с книгой у окна в гостиной и смотрела на холодный дождь, казалось, не прекращающийся ни на минуту.

В богатом доме воцарилась могильная тишина, даже Хансоны перестали приезжать сюда играть и помогать по хозяйству. Понятное дело, что из-за нападения, но Кейт все же решилась спросить о них одним из вечеров у лорда Бьерта, когда подняла грустный взгляд от тарелки и отложила вилку и нож.

- Если ты хочешь их видеть, я приглашу. Ты попросила, чтобы нас никто не беспокоил, и я выполнил твое пожелание. Я даже учителя пока с тобой не знакомил, хотя следовало бы заняться делом... - лорд промочил губы белоснежной вышитой салфеткой. - А еще я написал твоей матери, чтобы она приезжала, как только наладятся финансовые дела. Убеждал, что ты очень скучаешь и нуждаешься в поддержке.

- Спасибо, сэр.

Кейт и хотела бы обрадоваться, но внутри будто напряглась, вовсе не желавшая скорого свидания с матушкой. Раны на теле уже затянулись, и синяки почти сошли, но душа еще дрожала от осознания беззащитности и слабости перед дурными людьми.

Ошер кивнула и, немного помолчав, сказала:

- Я вообще-то думала, что Гарри и Алекс вам как внуки... Они не при чем, наверное. И Джон по ним скучает, хотя вида не показывает.

- Гарри рвался к тебе, но пришлось его уговорить подождать. Ты так много спала... - Бьерт ни словом не упоминал о произошедшем на старой мельнице, достал трубку и закурил, пуская вверх сизоватый дымок под горящую ярким светом люстру. - Давай вместе напишем им письмо и пригласим на чай. Мы бы могли достать железную дорогу, которая находится в детской комнате. Ты ведь еще не видела это чудо техники? Маленький макет станции, исполненный немецкими мастерами.

Кейт улыбнулась и сделала это очень искренно. Ее немного позабавило, что дедушка продолжает думать, что внучка не выросла и не готова к замужеству, но мистер Бьерт был так внимателен все последние дни, что сердце Ошер оттаяло.

- Да, жаль, что я не могла приехать раньше. - Кейт отпила ароматного чаю из белой фарфоровой чашечки с золотой каймой и почувствовала себя спокойнее. - Так что, Гарри не сердится на меня?

- Мне кажется, он сильно опечален. Он каждый день приходит и ошивается во дворе, смотрит на твои окна, - улыбнулся лорд. - Я велел Джону не пускать этого наглеца внутрь. Знаю я этих шалопаев. Смотрят на все юбки, влюбляются во всех подряд. Ты не пара для сына фермера.

Мужчина подозвал служанку и попросил принести письменные принадлежности, чтобы начеркать письмо.

- Когда попросим приехать? - поинтересовался у девушки с улыбкой, откладывая курение на потом.

- Может быть, завтра с утра? - предложила Кейт, жаждущая поскорее забыть прошлое и начать жизнь заново, не важно, стала ли она хуже или лучше после страшного нападения. Девушка все равно оставалсь невинной и милой овечкой, достойной любви и нежности. Нуждалась в маленьких радостях и счастье. - Мне так неловко за неудобства, которые я доставила Хансонам. Можно я им что-нибудь подарю?

- Тогда нам лучше поехать в город в лавку к господину Ульриху. Он немец и знает толк во всяких механизмах. Видел даже, что делает даже поющих птиц, - вспомнил неожиданно Бьерт, которого посетила неожиданная идея. - Как насчет того, чтобы пройтись по нашему предместью и еще заглянуть в лавку со сладостями?

- Хорошо, - обрадовалась Кейт. Она очень хотела развеяться. Немного страшно было покидать дом, но ведь Бьерт не отойдет ни на шаг и ничего плохого не случится. - Знаете, я очень люблю пирожные с кремом и клубникой. Когда мне исполнилось пять лет, я объелась их так, что даже живот потом болел. Теперь мама редко разрешает мне столь безответственное поведение... Говорит, что я испорчу фигуру и не найду приличную партию.

- Амалия и сама всегда была сластеной, - лорд помахал рукой, когда принесли бумагу и чернила, поднялся резво, как не полагается пожилому человеку, сверкнул на внучку светлыми озорными глазами. - Итак, тогда наш путь лежит в город. Хочу поразить тебя лавкой нашего местного кудесника и его поделками. Ну, а пирожные выберем к завтрашнему чаю. Или... съедим их поздно вечером.

Бьерт распорядился подавать карету. Сам одевался неторопливо, как подобает настоящему аристократу. Кейт же занималась присланная Джоном служанка, укутывающая юную госпожу потеплее и даже выдавшая той красивый шарф поверх пальто.

- Вы следите за дедушкой, - попросила она. - Храбрится, а сердце ведь не каменное. Недавно опять капли принимал.

Кейт обеспокоенно нахмурилась.

- Зачем? - спросила она, но потом и сама догадалась. Ошер стало жаль Бьерта, и она впервые всерьез подумала о том, что дедушка и правда умеет искренне любить, переживает и, может быть, поэтому стоит взять себя в руки - ради Бьерта и всех, кто заботиться о ней.

Теплый белый шарф, перчатки и пальто сидели на стройной фигуре точно влитые, а вот подбитая мехом ласки шляпка оказалась чуть великовата и постоянно немного сползала на глаза.

- Все будет хорошо, Джон, - заверила с улыбкой Кейт дворецкого, стоящего рядом со служанкой, когда поднялась в коляску и села рядом с Бьертом.

Старик помахал рукой. Кто, как не он, знал, что такое любовь и забота между близкими. Иногда со стороны кажется, что люди холодные и такие спесивые лишь потому, что у них много денег. Его хозяин никогда не делал плохих поступков, а то, что за внучку очистил округу, пусть бог простит.

Карета тем временем выехала на дорогу и помчалась через лесную аллею. До города, если не гнать лошадей, оставалось около двадцати минут, так что Бьерт достал томик со стихами и предложил их почитать вслух. У старика оказалась хорошая дикция и умение ставить нужные интонации в смешных коротких поэтических виршах.

Оказалось, Кейт тоже любит стихи - многие даже знает наизусть. Чем больше Ошер узнавала о Бьерте, тем больше находилось между ними общего, даже некоторые привычки и манеры, и в один прекрасный момент девушка четко осознала, что очень похожа на своего деда - и это оказалось приятным открытием.

- Я бы хотела завтра же познакомиться с учителем, - сказала она с невероятным возбуждением и пылом. Нет, она не забыла случившегося на мельнице кошмара, но жизнь продолжалась, и очень хотелось надеяться, что дурное скоро забудется. Потому что не может быть все время плохо. - Я готова продолжить учебу и изучение испанского. Я когда-то хотела стать сама преподавателем, возможно, даже попробовать себя в медицине.

- А когда я был маленьким, я даже один раз сбежал и думал, что доберусь до берегов и наймусь матросом на корабль, - засмеялся Бьерт. - Ох, какую мне устроил трепку отец! Я простоял в углу почти четыре часа и был лишен сладкого. Наверное, это был единственный раз, когда он так строго наказал меня, - мужчина потрепал внучку по румяной щеке, затем выглянул в окно и остановил карету возле одного из домов с вывеской. Кучер помог спуститься вниз мужчине и его спутнице, открыл дверь в магазинчик немца под звон колокольчика. Хозяин тут же показался из-за прилавка и приветливо улыбнулся, приглаживая седые усы.

- Чем могу быть полезен? - спросил с явным акцентом.

Бьерт огляделся и предложил для начала осмотреться. А немец начал показывать летающих стрекоз и волшебные шкатулки, демонстрировал книги с пляшущими картинками и много всего такого, что не увидишь в обычной лавке.

Кейт даже забылась на время - так увлеклась разными забавными штучками. Особенно ей понравился механический деревянный попугай и музыкальная шкатулка, напевающая старинную рыцарскую балладу. Лавка игрушек оказалась просто мечтой любого ребенка, да и взрослым тут бы нашлось на что посмотреть. Для Гарри и Алекса леди тоже выбрала подарки: младшему Хансону книгу с движущимися картинками, чтобы тот поскорее научился читать, а старшему - смешного клоуна, хотя и не знала, понравится Гарри или нет.

Пока Бьерт договаривался о цене с мастером, Кейт прошлась вдоль витрины, чтобы еще раз прицениться к приглянувшимся товарам. Здесь стояла очень красивая и очень дорогая фарфоровая кукла в синем кружевном платье, умевшая хлопать большими ресницами, сделанными из конского волоса, а еще открывавшая рот. Ошер взяла ее в руки и осмотрела с большим интересом. Она ненароком подняла глаза и замерла, разглядывая темную улицу, одиноко бредущую старую женщину, фонарь у соседнего магазинчика и что-то жуткое надвигающееся из темноты проулка.

Кейт уронила руки вдоль тела. Вначале она решила, что бредит, но тень пошевелилась и внезапно обрела человеческие черты. Ошер невольно попятилась, остановилась и отложила куклу на столик справа от себя. Опыт подсказывал, что любопытство - плохой советчик, и один раз она уже поплатилась, но что-то будто притягивало Кейт, пробуждало выйти на улицу из теплого безопасного магазинчика.

В это время Бьерт еще разговаривал с мастером, смеялся и разглядывал корабль, который по утверждению немца мог плавать по воде.

На улице же лил дождь, нетерпеливо пыхтели лошади кареты и кутался в свой плащ ожидающий лорда кучер.

Тень чуть двинулась, отступая к углу дома. Уродливый грязный человек не спешил убегать или показываться во всей красе. Он продолжал смотреть на леди, улыбаться темными губами.

А Ошер узнавала его и не узнавала.

- Я в карете подожду, - сказала она непонятно кому, но так тихо, что сама едва услышала собственный голос. С каждым шагом кровь леденела в жилах. Ошер не помнила, как направилась по булыжной мостовой на другую сторону улицы и остановилась в десяти шагах от своего кошмара. Приступ паники и ужаса напрочь лишал голоса, а ноги словно приросли к мостовой.

Чудовище облизнулось. Прикоснулось пальцами к шляпе, натягивая ниже на лицо, а затем поманило леди пальцем, отступая в темноту и продолжая улыбаться мерзко, нагло, словно девушка была какой-то доступной шлюхой, которая согласится подойти к любому грязному ублюдку.

Рвано дыша и не в силах отвести взгляда от горящих глаз, леди медленно вошла в темноту - и лишь там очухалась, озираясь по сторонам. Все инстинкты кричали, что нужно бежать - сейчас же, немедля, бежать быстро и далеко.