Девять смертных грехов. Часть третья

— Не все. О том, что мы заключим союз, он не догадался.

— Об этом нельзя было догадаться тогда. Но теперь он знает. То есть вывел из игры очевидного сильного противника и проверил предположения о слабом. Сейчас то же самое. Ну же, думай.

— Он принижает братство, выделяя их очевидную слабость по сравнению с официальной властью. То есть провоцирует показать силу, которую те скрывают.

— Точно, продолжай.

— А еще он бьет по повелителям нежити. Они, очевидно, в сильном положении, так как один из них ходит в теле сына герцога и связан с ним. И принц хочет превратить это преимущество в слабость. Для этого напоминает про род, для которого сила нежити может стать яркой вспышкой, но в итоге приведет к неминуемому угасанию. Вы же не можете иметь детей?

— Не можем, — согласилось сердце нежити.

А герцог Мирей тем временем недовольно хмурил красные брови. Интересно, слова принца на самом деле смогли его задеть или это только игра? Интересный у нас аукцион получается. Никто ничего не предлагает, а только старается выбить всех остальных, чтобы в итоге ничего не платить самому.

— Отец, — голос цзиньши был похож на скрип выброшенного на берег старого корабля. — Не забывай, что есть вещи важнее власти. Например, жизнь.

— Угрожаешь? — принц повернулся к повелителю нежити.

— Напоминаю, каким чудом вы смогли победить скверну и загнать ее в подполье. Вот только что-то я больше не вижу среди вас нового Карла Великого, способного объединить силу рода людского! А даже если бы и был, то вспомни… Получила ли скверна свой меч? Смогли ли появиться среди тварей кто-то выше обычных офицеров? А потом посмотри на меня и представь, что я сделаю с девятым мечом в руке. Кто сможет меня остановить?

— Ты слишком много о себе возомнил, — первая принцесса, до этого молча стоявшая рядом с Карлосом-Эдуардом, сделала шаг вперед. — Девятый меч будет силен, но… Он всего лишь один из серии, не больше и не меньше. И тогда, чтобы диктовать свои условия миру, тебе придется победить остальные восемь мечей. Сможешь?

Девочка положила руку на белую перевязь с простой стальной рукоятью, торчащей из ножен, и в тот же миг на плечи словно упало с десяток Мануэлей де Лун. Шевелиться? Сражаться? Несколько мгновений я думал только о том, чтобы не преклонить колени. Получилось, и, кажется, я даже прикрыл остальных наших. А вот среди воинов братства и франков не меньше половины рухнули на землю.

— Седьмой меч, меч уныния, — цзиньши оценил демонстрацию силы. — Иногда вы, люди, можете удивить.

— А иногда мы можем использовать не грубую силу, а голову, — принц франков впервые нарушил молчание. Кажется, уж очень сильно ему не понравилась слабость пришедших с ним людей. — Герцог Мирей, — игнорируя всех, он повернулся к хозяину Кузни, — тебе тут предлагают надежду, власть и силу, — он поочередно кивнул на меня, Карлоса-Эдуарда и цзиньши, — но как насчет мудрости?

— Что ты имеешь в виду? — герцог с интересом посмотрел на франка.

— Эта нежить, укравшая тело твоего сына, — принц действовал грубее Карлоса-Эдуарда, но бил в те же точки, — сказала, что среди скверны были только офицеры, так вот это не так. С одним из отрядов, позже захваченных нашими союзниками, пришел будущий наследник… Его офицеры были пленены, его самого посчитали убитым, но наш род сотни лет давал ему кровь, и он выжил. Начал набирать силу и скоро сможет проснуться. Проснуться, чтобы служить нам или нашим союзникам. Подарить возможность не сражаться самим, а повелевать абсолютным оружием.

— Ты предлагаешь отцу меня, только в ослабленном виде? — хмыкнул цзиньши.

— Я предлагаю тебе, — франк смотрел только на герцога, показывая, что именно он для него важнее всех, — власть над сильнейшим воином, который скоро появится в этом мире. Если нежить не получит свой меч, то некому будет его остановить.

— Ты забыл! — первая принцесса снова выпустила силу клинка уныния. Виртуозно, красиво, но все успели привыкнуть к ней после первого раза и теперь уже гораздо легче выдержали удар.

— Люди могут думать, что первые мечи так же сильны, как и новые, — продолжал принц франков, — но мы же знаем правду. Сила людей была разделена на семь частей, разделена твоим предком, герцог Мирей. Почему? Так ли это важно! Главное, ей теперь никогда не сравниться с едиными мечами скверны или нежити. А они сейчас все тут! И именно мы можем решить, каким они сделают наш мир.

— Мне нравится твоя цена, но время еще не вышло. Семьдесят капель… — герцог Мирей постарался сохранить каменное лицо, но я-то видел, как запали ему в душу слова франка. Что бы ни задумывал хозяин Кузни изначально, сейчас он точно изменил свои планы.

И это понял не только я.

— Ты много знаешь о силе мечей смертных грехов, — цзиньши смерил франка долгим изучающим взглядом. — Лично я не хотел говорить раньше времени о том, что люди обречены. Но так будет даже проще. Если убить твоего принца скверны, то всем останется только признать мою власть.

Спокойный голос, спокойная поза — речь цзиньши выглядела как продолжение спора, и я даже не успел заметить, как он сорвался с места и бросил меч прямо во франка. Тот так же быстро вскинул меч, прикрывая себя и сталью, и одновременно лепестком голубой лилии. Вот только цзиньши все учел. За мгновение до его броска два мертвых имперца встали на ноги, покрываясь морозными доспехами рыцарей смерти, и разом ударили по отряду франков.

Принц отразил все удары. Из тех, что были направлены на него. А вот его людям досталось — пятеро упали замертво и тут же поднялись гулями в капюшонах, напрыгнув на франка сзади. Меч, который успел отразить новый удар цзиньши, замешкался буквально на долю секунды, но этого хватило, чтобы очередной выпад пересек бледное горло. Кровь хлынула на землю, и через мгновение от делегации франков не осталось ни одного живого человека.

Все остальные же стояли на месте, молча наблюдая за расправой. То ли не решившись бросить вызов нежити, то ли не успев, то ли рассчитывая, что это сделает кто-то другой, позволяя самому спокойному и разумному вырваться вперед.

— Вот и все, — цзиньши подошел к принцу, вырвал его сердце и засунул в рот, размазывая кровавые следы по нижней части лица. — У кого-нибудь есть еще такие же хорошие предложения?

— Какой же он противный… — не выдержала Монашка. — С одной стороны, мне совсем не жалко принца. После его-то признания, что они поили скверну кровью, что именно это дало им силу скинуть династию наших предков с трона… Но, с другой стороны, он все же был человеком. В отличие от этой твари.

— Был, — кивнул я. — Вот только если между поступками человека и нежити нет разницы, то так ли они отличаются?

Монашка задумалась, а герцог Мирей отсчитал новый десяток капель, уже начавших принимать форму меча. Процесс точно ускорился, а значит, времени осталось совсем немного.

— Кажется, твой вариант не сработал, старик, — отодвинув в сторону директора Карла и скинувшего капюшон прелата Айяллу, вперед вышел еще один лидер братства. Аластор Генуэзский, седьмая тень и мой враг. Взгляд невольно скользнул по все еще стоящим в капюшонах другим последователям: если этот тут, получается, и виконт Фонтес тоже.

— Вы решили отказаться от поддержки одинокого идальго? — ехидно хмыкнула Красная Баронесса. После расправы над франками, когда именно ее гули помогли разделаться с их защитой, она словно обрела уверенность в себе.

— Мои коллеги рассчитывали на него, не я, — на лице тени мелькнула надменная улыбка. — Я же согласился с ними, потому что раньше он казался мне более активным. Я даже был готов поверить, что каким-то чудом малыш снова победит, но он стал слишком медленным и осторожным.

— Приму это за комплимент, — я ждал продолжения.

— Что ты хочешь предложить? — Мирей тоже ждал.

— Почти то же самое, что и мертвый принц франков, — седьмая тень легко выдержал яростный взгляд цзиньши. — Мы дадим тебе силу скверны. Семь офицеров выполнят любой твой приказ, в том числе помогут найти своего принца, чтобы и он служил новому владыке.

— Слова… — фыркнула Баронесса.

— Алхимия, — тень поднял флакон со сложным рисунком, где крутились вихри из семи потоков крови. — Мои люди собрали силу из источника, связанного с офицерами скверны. Дальше было совсем не сложно убрать лишнее и создать поводки, что так хорошо будут смотреться у них на шее.

— Допустим, — Мирей оценил флакон тени и кивнул, похоже, оставшись довольным тем, что смог рассмотреть. — Офицеры будут у вас, но что насчет меча? Кажется, пока он в руках у другой стороны.

— Тут мы тоже позаботились, — тень показал еще один флакон. — Кровь бывшего вассала, что был предан словом и делом. Из нее тоже получился хороший поводок.

Аластор выхватил из-под плаща серебряный мешок, из которого выкатилась такая знакомая голова. Виконт Фонтес, который пошел к тени в ученики, чтобы отомстить мне, закончил свой путь слишком быстро.

— Я решил, что так будет проще и быстрее, чем готовить из него мстителя, — с улыбкой добавил седьмая тень. — Что же касается самой головы, кровь нужна была свежей… А еще она хорошо отвлекает внимание.

Я отбил брошенный в меня пузырек, но тот прямо в воздухе развернулся в красную нить и постарался проскользнуть ко мне мимо лезвия меча. Заранее готовый к любой подлости, я окружил себя стеной из разрушенного пространства офицерского стиля. Нить-ошейник несколько раз попыталась прорваться, с каждой попыткой все быстрее и быстрее истаивая в воздухе.

Седьмая тень покраснел от ярости, на лице прелата Айяллы появилась улыбка. Но еще ничего не было кончено.

— Вибора! Твой шанс отомстить ему… — я узнал голос де Медины. Бывшие соперники по Примере одновременно скинули капюшоны. Действительно Адриан и Ана. Девушка на негнущихся ногах подошла к седьмой тени и коснулась первого пузырька, где бурлила кровь из источника скверны.

В тот же миг ее словно осушили, и бледная девушка без единой капли крови рухнула на землю. А ко мне устремилась еще одна лента-ошейник.

— Думаешь, что твой меч защитит тебя⁈ — закричал Адриан. — Наоборот! Он связан со скверной сильнее, чем с тобой, и именно эта связь откроет твою защиту!

Он ошибался. Я сейчас использовал не меч, а офицерский стиль — вот только он тоже был частью скверны, и нить из крови и жизненной силы Аны действительно начала пробиваться даже сквозь разрушенное пространство.

— Ты всегда смотрел на меня свысока! — продолжал кричать Адриан. — Показывал каждый день, что талант может быть выше происхождения! Так вот это не так! Именно я смог понять, что мы станем врагами! Я нашел и приблизил ту, кто готов был на все, чтобы уничтожить тебя! И вот я всего несколько месяцев терпел эту выскочку рядом, а ты теперь умрешь!

Никогда не думал, что мне будет жалко Ану. Как она довела себя до такого конца? Неужели ненависть может на самом деле так нас разрушить? Наверно, когда рядом есть те, кто готов использовать наши слабости для своих целей, по-другому и быть не может.

— Именно так, — нить связала меня и созданный тенью артефакт, а через него и с темницей, в которой были заключены офицеры скверны.