Отпуск на даче

— Только бы хозяева эту псину не вздумали выпустить погулять, — нервно проговорила Аня.

Мы дошли до конца заборов и выбрались на широкую дорогу (широкую, по меркам наших дач). Здесь было достаточно места для машин, а для пешеходов оставались удобные, выложенные плиткой тротуары. Кстати, пешеходы попадались. У нас за такой дорогой был бы лес, но здесь была оставлена полоса, засаженная деревьями, а дальше шли другие участки.

— Интересно, где это произошло? — спросила я.

— А вот мне будет тревожно, если я узнаю, где именно это произошло, и после этого мне каждый день придётся ходить мимо этого места.

— Аня, в тебе воображения ни на грош, — укорила я свою подругу. — Никто тебя ночью или поздно вечером сюда не заставит идти, поэтому ничего страшного не произойдёт, если днём ты будешь проходить мимо места трагедии. Наоборот, уж поверь мне, тебе скоро станет страшно не знать, где это случилось, потому что ты будешь думать: «А вдруг здесь то самое место? А может, там?»

— Тебе мало сегодняшней ночи? — прямо спросила Аня. — Решила устроить продолжение днём? Лучше пойдём в магазин и хотя бы на несколько часов постараемся забыть об этом ужасе.

Легко сказать «забыть». А как тут забудешь, если мысли вертятся только вокруг этого предмета? В книгах очень занимательно описывается нашествие потусторонних сил, и герои с этим как-то справлялись, не все, правда. Вот и мы попали в очень непростую ситуацию. Возможно, всё, что мы слышали и даже видели, объясняется очень просто. Я решительно склоняюсь к мысли, что ничего сверхъестественного здесь нет. А если я ошибаюсь? Мы живём в очень рациональное время, но и то большинство людей в сходных обстоятельствах пугаются и не спешат убеждать себя, что это трещит холодильник или завывает водопровод.

— Был фильм, — заговорила я, — американский, кажется, где женщину сводили с ума. Там тоже раздавались какие-то звуки, в определённое время гас свет, пропадали и неожиданно появлялись вещи.

— И что? — заинтересовалась Аня.

— Это делал муж. Был ещё фильм на эту тему, так там всё творила сестра.

— Но у Марины никого нет, — возразила Аня. — Не может ведь она сама всё подстраивать. Кого ей пугать? Себя? Нас?

Я ухватилась было за вариант, что Марина вызвала меня сюда, чтобы сводить с ума, но тут же отказалась от него. Она была по-настоящему напугана и близка к нервному расстройству. Нет, так легко найти разгадку не удастся.

Мы вышли на что-то типа площади, где размещалось несколько крытых торговых палаток, было достаточно места для машин, а в середине раскинулся небольшой рынок. Магазин был невелик, и скорее всего, там в основном закупались товары, которых нельзя было найти у частников. Мы прошли между рядами, купили кое-каких овощей, которые ещё не должны были поспеть у Михал Михалыча, даже если и были посажены, мясо, сыр, масло и много лишнего, решив, что лучше сразу запастись продуктами, а уж потом твёрдо знать, что требуется. В магазине нам осталось приобрести только хлеб, яйца и, по моему особому настоянию, мыло, причём хорошее мыло, стиральный порошок и туалетную бумагу.

— Зачем мыло? — удивлялась Аня. — Ты считаешь, что у Марины не найдётся лишнего куска мыла?

— Думаю, что найдётся, но также думаю, что лучше пусть её мыло останется про запас. Ты ведь заметила, что она очень… экономная хозяйка?

Аня кивнула, откровенно усмехаясь.

— А кстати, о мыле. Это мне напомнило, что надо купить кофе, чай и сахар. И ещё, пожалуй, сгущенное молоко.

Мы еле донесли тяжеленные сумки. У ворот вышла заминка. Они были прочно заперты, и мы не представляли, как их открыть. Хорошо, что там был звонок.

— Господи! — воскликнула Марина, увидев нашу поклажу. — Вы за один раз решили принести продукты на весь месяц?

— Это только начало, — уточнила Аня. — Потом надо будет только подкупать.

— Объясни, как можно проникнуть в твою крепость извне? — спросила я. — Если ты уедешь на работу, а мы выйдем погулять, то как нам попасть обратно?

— Я дам вам ключ, — пообещала Марина.

Катя с удовольствием принялась раскладывать продукты, а мы вышли в сад. Рабочие ещё не вернулись, а тот парень, который остался, уже размешал порцию цемента и обмазывал фундамент. Марина молча наблюдала за ним. Я тоже очень люблю наблюдать за ловкой умелой работой. Мне самой при этом хочется присоединиться и посильно помогать, поэтому я понимала интерес подруги. Более того, действиями молодого человека заинтересовался и Михал Михалыч, потому что подошёл и встал рядом.

— Михал Михалыч, вы что-то хотели? — вернула его к действительности Марина.

— Пришёл сказать, что грядки я выполол и готов закончить окно, — объяснил садовник.

— Оставьте, пожалуйста, окно в покое, — отмахнулась хозяйка. — Вам и без окна дел хватит.

— А где ваша подруга? — спросил Михал Михалыч.

Я в это время смотрела на них, поэтому заметила, что Марина нахмурилась.

— Какая подруга? — спросила она.

— Та, которая сюда часто приходит. Как бишь её звать? Светлана, кажется?

— Она уехала отдыхать по путёвке, — неохотно проговорила Марина.

— С чего бы ей уезжать? — недоумевал Михал Михалыч, и вид у него при этом был каким-то странным.

— А почему бы ей не уехать?

— Так ведь дача у неё здесь. Вот на даче и отдыхала бы. И речка есть, и пруд, и лес к её услугам. Чем не отдых?

— Михал Михалыч, она уехала в Грецию. Всё-таки там солнце другое, море…

— Солнце везде одно, — возразил садовник, — всем одинаково светит: и русским, и гречанам, и праведникам, и грешникам, никого не обделяет.

— Любите вы пофилософствовать, — откликнулась Марина. — А как там картошка?

— Известно как. Без окучки не даст большого урожая.

— А окучка-то была? — спросила Марина.

— Откуда же ей быть, если я этого ещё не делал? — удивился Михал Михалыч. — Вот поработаю мотыгой, так будет тебе окучка.

— Так приступайте, — поторопила его хозяйка.

— Всему своё время, — рассудительно проговорил садовник. — Сейчас окно надо докончить, потом помидоры подвязать, морковь раздёргать, свёклу прополоть…

Он долго перечислял работы, так что по лицу Марины было видно, что она уже еле терпит, я же, как человек незаинтересованный, наслаждалась их беседой.

— … а уж потом придёт время и для окучки, — закончил садовник.

— Так идите работать, — попыталась его прогнать хозяйка.

— Так я и пришёл поэтому. Надо же окно докончить сначала. Оно по плану на первом месте.

— Окно оставим на потом, — твёрдо проговорила Марина. — Идите работать!

В её голосе прозвучала сталь. Михал Михалыч повернулся и побрёл прочь, загребая ногами. Я вновь расслышала его бормотание: «Ничего не понимает… Уж упряма себе на голову. Ох, упряма…»

— Вот привязался с этим окном! — с досадой проговорила Марина. — Попросила его прибить, а теперь сама не рада.

— Он сказал, что не докончил, — напомнила я.

— Всё он докончил. Прибил и инструменты унёс.

— Ему, наверное, виднее…

— Наверное, на выпивку хочет получить. Посмотрите, мол, на меня, какой я хороший!

— А ты ему заплатила? — осторожно спросила я.

— Заплатила сразу же, потому что должна была уехать в этот день. То, что не уехала — это просто рука провидения.

Мне было жаль думать, что Михал Михалыч попросту вымогает деньги, но ведь такое часто случается.

— Что ты там встал? — нервно закричала Марина.

От неожиданности вздрогнули и я, и рабочий, который вышел на середину площадки, огороженной фундаментом, чтобы полюбоваться своей работой.

— Ох, извините, — смутилась подруга. — Нервы никуда не годятся. Павел, я не хотела тебя обидеть.

Молодой человек в недоумении посмотрел на неё и слегка пожал плечами. У него нервы, по-видимому, были в полном порядке, потому что он не стал реагировать на ничем не обоснованную грубость хозяйки. Я его рассмотрела внимательнее. Он был худощавый, довольно приятный внешне, но лицо мне показалось немного угрюмым. Конечно, после резкого выкрика моей подруги у любого человека лицо может стать угрюмым, но этому парню или вообще была свойственна угрюмость, или она появлялась, когда он приходил на некоторые участки. Откуда мне знать, как в отсутствие посторонних Марина разговаривает с людьми, которым платит деньги?

Аня, гулявшая по цветнику и рассматривавшая посадки, вернулась к нам.

— Может, сделать ещё одну вылазку за ворота? — предложила она.

— Конечно, идите, — одобрила её мысль Марина. — На меня не обращайте внимания, потому что я занята важным для меня делом, а вы пройдитесь вокруг дач, посмотрите на речку, сходите на пруд. В лес вы тоже можете пойти, но, по-моему, на сегодня хватит речки и пруда, даже одного пруда достаточно. Ключ я потом дам, а сегодня обойдитесь без него. Когда вернётесь, позвоните в звонок на воротах, я открою.

Для порядка мы зашли на кухню к Кате и предложили присоединиться к нам, но она была в полной эйфории. Такого блаженства, которое было написано на её лице, я давно ни у кого не видела.

— Катя, мы собираемся пойти погулять, — сказала Аня. — Присоединишься?

— Нет, мне некогда, — отказалась толстушка. — Я готовлю обед.

— Потом приготовишь, — вступила я в разговор. — Мы тебе поможем.

— Не мешайте, девочки, — попросила Катя. — Я в таком восторге от кухни Марины! Это не готовка, а наслаждение!

Мы тихо удалились, оставив нашего «шкелета» заниматься любимым делом.

По дороге между глухими заборами нам повстречалась какая-то женщина с очень недовольным лицом. Она явно была раздражена и готова была выплеснуть свои чувства на кого угодно, а мы оказались как раз на её пути.

— А вы кто такие? — неприязненно спросила она.

— Мы гостим у Марины Крохиной, — объяснила Аня.

— У Марины? — переспросила женщина. — Это у той, что мужа недавно похоронила? Его собака загрызла.

— Да, у неё, — подтвердила Аня.

— Хороший был человек. Настоящий мужик. За хозяйством следил исправно, у него не побалуешь. Марина тоже старается, но это всё не то. А уж бомжей гонял без всякой жалости, спасибо ему за это. Они его не любили, но зато боялись. Как увидят издали, так сразу уходят. Теперь они обнаглели. Расположились в конце улицы и никакого внимания ни на кого не обращают. Я им говорю: «Уходите отсюда». Нет, не слушают, только бормочут что-то вслед. А один прямо так и сказал: «Ну что, нет теперь вашего Сергея? Собака разорвала? Так ему и надо! Нечего лезть к бездомным, им и без него несладко». Совсем обнаглели, паразиты!

Мне было неприятно это слушать. Конечно, не хочется, чтобы бомжи жили в подъезде, но, когда кто-то из них вдруг появляется на нашем этаже и устраивается на ночь перед лифтом, а бывает это в холодную пору, то мы не гоним его. Кое-кто из соседей не выносит их присутствия, и обычно на третью ночь бомж уже не приходит. Не то его милиция, точнее, полиция, прогоняет, не то сами соседи. Бесчеловечно это, ведь несчастным людям, действительно, некуда деться, но часто они сами бывают виноваты в такой реакции окружающих, потому что оставляют после себя мусор и лужи. Случаются и очень умные бездомные. Они тихо приходят, когда уже поздно и большинство жильцов вернулись домой, стелют газеты, какое-то тряпьё и укладываются спать, а утром встают пораньше, всё после себя собирают и так же тихо удаляются. Но уж если бомжи не пробираются в дом, а просто сидят себе где-нибудь и ни к кому не лезут, то и гонять их нет никакой причины.