Котел, полный солнечного света

Глава 6. В обители Бродяги

Северус терпеть не мог новый штаб Ордена. Дом Блэка, кто бы мог подумать. Подпевалы Дамблдора, конечно, не могли больше собираться у Лонгботтомов, как бывало во времена былого правления Волдеморта, но особняк ревнителей чистой крови и ярых последователей Врага? Это было похоже на скверную шутку. Мрачный, негостеприимный, несмотря на все усилия Молли Уизли дом имел ауру едва ли не более тяжелую, чем халупа Снейпа в Паучьем Тупике. Он подавлял и не в последнюю очередь благодаря своему неотесанному хозяину.

Мало того, что самовлюбленный болван мозолил глаза на каждом собрании, так и еще не преминул подобно собаке вгрызаться в любую возможность попрепираться с Северусом. Этот кусок жалеющего себя эгоцентризма был не полезнее дырявой поварешки, а гонору имел на десяток Темных Лордов. Впрочем, Снейп не отставал.

Очередная сходка закончилась свербящим желанием крепко скрутить Блэка и трансгрессировать с ним прямо в кабинет Корнелиуса Фаджа. Забирайте, и пусть дементоры подавятся его гнусной душонкой. Северус с трудом подавил в себе искушение и с самой гаденькой усмешкой, на которую был способен, намекнул Сириусу о том, что степень его полезности в Ордене не превышает арендную плату за съем помещения. Взбешенное лицо было впору фотографировать и вешать в рамочку у себя в лаборатории. Снейп покидал штаб с чувством справедливого реванша.

Аппарировать прямо из особняка мешали многочисленные защитные чары, поэтому зельевар отправился на выход пешком, размышляя о том, что по дороге в Хогвартс неплохо было бы завернуть в Лютный — у него кончались яды. Хорошо хоть Блэк своей несносной рожей напомнил ему о необходимости пополнить запасы отравы.

Входная дверь со скрипом отворилась, и Снейп недовольно поджал губы — он предпочитал не пересекаться с кем-бы то ни было из Ордена без крайней на то необходимости.

Коридор наполнился возбужденными голосами, судя по топоту ног на порог ввалилось человек шесть.

— Добро пожаловать в Штаб! — весело возвестила Нимфадора Тонкс.

Северус как раз завернул за последний поворот. Дюжина глаз уставилось на летящего вихрем зельевара. Снейп окинул компанию взглядом, и на лбу пролегла складка.

Почти все выпускники Хогвартса одинаково вытаращили глаза на бывшего учителя. Джейн Джонсон, ежегодно нарушавшая правила, пока разыскивала пропавшего брата, вскрывала проклятые хранилища и переворачивала Хогвартс вверх дном. Тюлип Карасу, смешливая и странная хулиганка, истинный прототип близнецов Уизли. Честер Дэвис, примерный студент, бывший староста Рэйвенкло, сотрудник Министерства Магии. Орион Амари, когда-то игрок в квиддич, ныне мракоборец под началом Кингсли Шеклболта. Приведшая честную компанию Тонкс, действующий член Ордена. И Пенни. Его Пенни. Единственная, в чьем взгляде не было ни грамма удивления. Синие глаза сквозили арктическим холодом.

— Профессор, — ее безразличный тон непривычно резал уши.

Вчерашние студенты растерянно приветствовали Снейпа, но их слова тонули в белом шуме. Непонятная злость поднималась в душе, словно разбуженный хищник.

— Что. Это. Такое? — с расстановкой спросил он, обращаясь лично к Тонкс.

— Новобранцы, Северус, — Нимфадора искрилась радостью, отказываясь воспринимать угрожающие переливы в голосе Снейпа. — Дамблдор лично одо…

— Замечательно, — Тон Снейпа явно демонстрировал, что ничего замечательного он в этом не находил. — Дайте знать, когда начнете набирать в Орден первокурсников и маглов.

Он собирался закончить разговор на этой ноте, оставив Тонкс растеряно моргать, а остальных неуютно ежиться пока он рассерженно пролетает мимо, взмахнув плащом, но…

— Что вы хотите этим сказать, профессор Снейп? По-вашему, мы все недостаточно способны, и профессор Дамблдор зря пригласил нас присоединиться к борьбе?

Его взгляд мог буравить ее сколько угодно, Пенни не дрогнула.

— Это значит, мисс Хэйвуд, что вы понятия не имеете во что лезете. Это вам не в игрульки играть, у нас тут война. И да, все вы, — он обвел взглядом притихших молодых людей, — за исключением разве что мистера Амари, слишком зелены и неопытны, чтобы не то что вступать, а даже знать об Ордене.

Пенни сделала шаг вперед. Палочка вынырнула из чехла, а ее острие взметнулось, словно невзначай беря Снейпа под прицел.

— Отлично, — бесцветный голос и суровый взгляд не вязались с образом Пенелопы, который запомнился Снейпу. — Если вы так считаете, профессор, я буду рада продемонстрировать вам свои боевые навыки прямо сейчас. Если вам, конечно, не страшно проиграть «зеленой и неопытной» новобранке.

Воздух потрескивал от электрического напряжения, что повисло между ними. Тихий вздох Нимфадоры, никак не ожидавшей подобного поворота, удивленная Джейн, ошеломленный Честер, шокированная Тюлип. Только Орион оставался спокойным, но видимое умиротворение не обмануло Снейпа. Пальцы молодого человека лежали на основании палочки. «Готов броситься защищать Пенни», пронеслось в голове, и Северус невольно вспомнил, что молодые люди вроде бы недолго встречались, когда Хэйвуд училась на пятом курсе.

— Об этом я и говорю, — он пренебрежительно отвел кончик ее палочки в сторону двумя пальцами и сделал шаг вперед, нависая над Пенни своим ростом. — Молоды, импульсивны, абсолютно неспособны оценить обстановку, — голос Снейпа сочился опасностью. — Поумерьте амбиции, Хэйвуд. Вы не созрели до боя такого уровня.

— Ошибаетесь, сэр. Вы меня явно недооцениваете.

Невозможная Пенни Хэйвуд! Снейпу до скрипа в костях захотелось схватить ее и трясти до тех пор, пока глупое упрямство не выколотится из этой оплетенной золотыми косами головы. Он явно понимал, что она имеет ввиду не только его нынешний выпад. Обида жгла ее изнутри до сих пор, и Северус чувствовал ее жар так же явно, как ощущается дождь под дырявым зонтом.

Он помнил, как тяжело ей дался разрыв. Пенелопа не поверила ни единому слову, нацарапанному на злополучном пергаменте, и терпеливо ждала его в кабинете, когда он вернулся от Волдеморта, запытанный и окровавленный, но, в конечном итоге, прощенный бывшим владыкой. Она поняла все мгновенно. За эти полгода она не раз видела метку и прекрасно знала, откуда она. Пенни всегда была умной девочкой.

— Мерлин, Северус что с тобой? Ты ходил к нему? Поэтому отправил это глупое письмо? Северус, я не…

Тогда он действительно больно вцепился в ее предплечья и чувствительно тряхнул пару раз. Он был настолько разворошенным и измученным, что не был способен контролировать свой гнев.

Снейп доходчиво объяснил девчонке, что то, куда он ходит и что делает, ее не касается. Что никаких обещаний ей не давал. Что его смертельно утомило ее присутствие, навязчивость, постоянная нестерпимая трескотня. Что даже если он и задумается проведать Темного Лорда, общество самого страшного человека в мире будет, вероятно, выносимее ее щенячьего восторга и постоянного непрошенного внимания.

Он говорил о том, что именно сейчас, перед лицом опасности, он понял, как сильно его раздражает ее дурацкий смех, безотказная откровенность и вся эта глупая мимолётная связь. Он говорил, и ее лицо менялось. Конечно, сначала она пыталась возразить, убежденная, что Северус отталкивает ее лишь потому, что хочет держать подальше от назревающего конфликта. Но чем дольше он изливал на нее свое неудовольствие, тем сильнее сжимались тиски в ее груди. Снейп умел убеждать и филигранно использовал свой дар. Жгучая страсть больше не затмевала разум, голову зельевара занимали куда более серьезные переживания. Он говорил, чтобы ранить, вкладывал в это все свои силы, и у него получалось.

Северус не хотел, но физически ощущал все ее мысли и эмоции и бил туда, где было больнее. Мужчина нещадно хлестал словами, как кнутом, и что-то холодное склизкое и мертвое растекалось в его собственных венах. Но ему было плевать на ноющее чувство вины, ведь он делал как было правильно.

Волдеморт не убил его сразу, но пока Лорд жив, каждый день Северуса может стать последним. И если так, лучше уж Пенни его ненавидеть. Разочарование поможет ей избавиться от отравляющей любви и зажить своей жизнью, далекой от магической войны и сопутствующих рисков.

Бывший хозяин словно стал еще опаснее, еще безумнее того, чем был раньше. Обезображенное лицо владыки стояло перед глазами Снейпа, пока он терзал Пенни жгучими, как раскаленные клещи, фразами. Если Темный Лорд узнает о его привязанности, если Волдеморт поймет, что есть такая девушка Пенелопа, которая дорога Северусу, которая важна для него… Снейп вспоминал Лили. Тринадцать лет назад он валялся в ногах повелителя, умоляя не трогать любимую. Он даже получил тогда свое слово, которое, впрочем, никто и не собирался сдерживать. Лили умерла, несмотря на верность Снейпа и его преданную службу. Лорд убил ее без раздумий, быстро и безжалостно, словно букашку.

Если же Волдеморту станет известно о предательстве Северуса, Пенни так легко не отделается. Темный Лорд не просто уничтожит ее, он будет медленно пытать женщину на глазах обездвиженного зельевара часами, пока ему не надоест или пока Пенелопа не выдержит и не сойдет с ума. Северус видел такое и раньше. Кровь, сломанные в труху кости, вывернутые суставы, разрывы и вонь умирающего тела — такого он вдоволь насмотрелся в первую магическую войну. Хозяину приносило удовольствие жестоко карать провинившихся. А если Лорд освободит своих самых верных последователей из Азкабана, и за Хэйвуд возьмется его верный цербер Беллатрикс, чья изощренность в телесных наказаниях и любовь причинять страдания смутили бы самого сатану… По спине Северуса струями бежала дрожь. Если из-за него погибнет еще одна невинная женщина — второй такой груз его душа не выдержит.

Нет, Пенни не должна страдать из-за фатальных ошибок его разбитной молодости. Пусть лучше сейчас она помучается, выскребая его из сердца, чем умрет позже в руках Волдеморта. Мысли подстегнули вперед, и он все безжалостней швырял ей в лицо самыми отвратительными эпитетами, демонстрируя разочарование, брезгливость, пренебрежение — все то, чего на самом деле не чувствовал.

К ее чести, Пенни все быстро усвоила, не стала закатывать сцен и не старалась больше возобновить их встреч. Уходила она молча, сдержав слезы и упреки, тихонько оставив ключ от лаборатории на столе. Он в тот же день смел ее мензурки в ящик и отправил в Хогсмид вместе с идиотской фигуркой книззла и Солнцелистом, принадлежащим ей по праву нахождения.

И только когда три школьные сипухи унесли увесистую посылку, он наконец позволил себе настоящие эмоции. Склянки, котлы, столы, все летало по комнате, взмахи палочки взрывали сотни разноцветных бутылей, табуреты расколачивались в щепы, стекла с дребезгом взрывались мириадами осколков, и с каждым ударом и проклятьем пульсирующая ярость постепенно сменялась отчаянной тоской. Северус потерял ощущение времени и лишь под утро обнаружил себя на полу среди пыли и битого хрусталя, сжимающим изрезанными пальцами всклокоченные волосы у самых корней, словно стараясь вырвать из головы что-то болезненно невыносимое.