Отпуск на даче

— А там тоже есть протоки, стиснутые с обеих сторон деревьями, увитыми лианами.

— Я не вижу здесь лиан, — проговорил Николай. — Но зато есть ивы. Нам вон к тому домику.

Домик стоял почти у самой реки. Николай постучал, и вышел парень лет двадцати. Они о чём-то переговорили, парень прошёл к сараю, вынес оттуда какой-то мешок и зашагал впереди нас к воде. Там к колышку была привязана лодка. Одинокая мачта скромно торчала посередине. Парень опустил мешок возле неё и вытряхнул из него грязноватое полотнище.

— Потом приведёте её туда и оставите, — сказал он напоследок и повернул обратно.

— Маломерное парусное судно, — повторила я слова Николая. — Действительно, маломерное и, судя по всему, сейчас будет парусным.

— А вы умеете обращаться с парусом? — подозрительно осведомилась Аня.

— Спрашиваете! — горделиво ответил Николай. — Я когда-то занимался в яхт-клубе. Прежде я совершал путешествия по рекам, но потом перестал. Одному опасно: неизвестно кого встретишь, а уйти некуда. Однажды нарвался на компанию местных парней, так только чудо спасло. А знаете в лице кого было это чудо?

— В лице кого? — спросили мы с Аней.

— В лице Рыбхознадзора. А Рыбхознадзор был в лице двух мужиков тоже из местных. Вот эти-то мужики и уговорили парней оставить меня в покое.

— Избили бы? — предположила Аня.

— Наверное, до смерти бы забили. С тех пор я зарёкся плавать по рекам в одиночку. Но я это не к тому рассказываю, чтобы вас пугать, потому что ни в какие подозрительные места я вас не завезу, а лишь для того, чтобы успокоить.

— Так успокоили, что прямо уж не знаю, как, — с чувством проговорила Аня. — Теперь буду приглядываться к каждому кусту на берегу.

— Я вам это рассказал, чтобы вы поняли, что у меня большой стаж в управлении парусом.

Мне стало весело.

— Очень убедительно рассказали, — согласилась я.

Раз нам предстояла прогулка под парусом, то, естественно, я обратила внимание, что ветер есть, но не слишком сильный. Не знаю, как бы определили его моряки, а я, человек сухопутный, назначала бы его умеренным.

Николай закрепил на мачте парус и уселся так, чтобы иметь возможность и парусом управлять, и руль не упустить. Для нас с Аней он выбрал места сам, по-видимому, чтобы не нарушить равновесие лодки. Ветер он поймал очень быстро, и лодка довольно быстро поплыла вниз по реке. Ветру отлично помогало течение.

— Николай, а есть на свете что-нибудь, что вы не умеете делать? — спросила Аня, сидя в полутени, слегка откинувшись назад и наслаждаясь жизнью. Ей не требовалось играть беззаботную женщину, потому что её поза и выражение лица говорили, что она в эту минуту всем искренне довольна.

— Таких вещей больше, чем хотелось бы, — серьёзно ответил Николай.

— Что же вы не умеете? — допытывалась Аня. — Вы мастер по разведению костров, приготовлению пищи…

— Это Петрович у нас мастер по приготовлению пищи, — поправил её наш скромный спутник, причём, мне показалось, что он произнёс это с каким-то значением. — Я всего лишь на подхвате.

— Умеете ведь готовить, раз жили в тайге совершенно один, — продолжала Аня. — И без снаряжения вы там выдержали. Лодкой управлять вы умеете, вернее парусом, грести тоже, наверное, умеете. А на байдарках когда-нибудь ходили?

— Случалось. И на катамаранах.

— Машину водите?

— Вожу, но не специалист в этом деле. Зато я неплохо катаюсь на велосипеде.

— Это и мы умеем, — пренебрежительно ответила Аня. — А на коньках, на роликах?

— На коньках — да, на роликах — нет, никогда не пробовал.

— Какое счастье, что вы хоть этого не умеете! — обрадовалась Аня, а мне стало смешно при виде её просветлённого лица.

— Поёте? — спросила я.

— А кто же не поёт, если он не немой? Конечно, пою. Проблема лишь в том, что пою я не слишком умело. И на виолончели не играю. Самое большее, на что я способен, — это бренчание на гитаре.

— Рисуете? — спросила я.

Наш допрос с пристрастием был похож на утреннюю игру в книги.

— Более или менее. Не художник, но и не совсем бездарь.

— Из лука стреляете? — спросила Аня.

— А как же без этого проживёшь? — подчёркнуто удивился Николай. — Стрельбу из лука, метание ножей и прочие жизненно-необходимые навыки я освоил ещё в детстве. Более того, я умею ориентироваться по солнцу и звёздам.

— Полезные навыки, — сказала я. — Мне тоже не мешало бы этому поучиться, а то я только в прошлом году стала определять стороны света по мху на деревьях и муравейникам, а прежде для меня ничего не стоило заблудиться. По солнцу я тоже ориентировалась в нашем лесу на даче, но это я умею делать только там и только в течение нескольких часов, пока я твёрдо знаю, что оно приблизительно на юге. Когда-то в детстве под влиянием книг мы играли в индейцев, но практические навыки не освоили. Даже ходить по лесу без шума и треска я не умею.

— Пётр говорил, что это мастерски умел делать погибший Сергей, — сказал Николай. — Он мог ходить совершенно бесшумно где угодно, по любой поверхности.

— «Серебряный герб», — сразу вспомнила я.

— Что? — не поняла Аня.

— Очень хорошая книга Корнея Чуковского «Серебряный герб». Там описывается вор, который тоже умел ходить совершенно бесшумно по любой поверхности, даже по грохочущему листу железа, который лежал на дороге.

— Сергей не вор, — уточнил Николай, — хоть Пётр и подозревал его сначала в присвоении денег, за что он до сих пор себя корит. Однако кое-какими воровскими навыками он, действительно, владел.

— Какими? — сразу же заинтересовалась я.

— Странное дело, — принялся рассуждать Николай. — Если я стану рассказывать, что Сергей знал почти в совершенстве два иностранных языка, писал по-русски без ошибок, это никого не заинтересует, хоть тоже доступно немногим. А вот если я заговорю о воровских навыках, то в любом человеке сразу же проснётся любопытство.

— Род человеческий грешен, — согласилась я.

— Так какими же воровскими навыками он владел? — вмешалась Аня.

— У него были чуткие и ловкие пальцы. Он мог на спор вытащить из кармана собеседника платок, а то и бумажник. Пётр рассказывал, что это у него не всегда выходило незаметно, но чаще удавалось, чем не удавалось.

Я попыталась сообразить, могут помочь нам в расследовании полученные сведения или нет, но пока отказалась от размышлений. Сейчас для них было не время.

— А вы этими навыками обладаете? — поинтересовалась Аня.

— Нет, — ответил Николай и даже комично развёл руками. — Что мне не дано, то не дано. Пройти неслышно по лесу я ещё могу, но не так мастерски, как, по рассказам Петра, это делал Сергей, а по чему-то гулкому — не способен. И залезть в чужой карман не смогу. То есть, смогу, но меня тут же поймают. Нет у меня ловкости рук. Влезть на дерево, перебраться с него на другое, близко растущее дерево смогу, даже при необходимости передвигаться по деревьям, наподобие особо неуклюжей обезьяны, смогу, почти через любую стену или любой забор перелезу, а в чужой карман мне не залезть. Впрочем, я об этом не жалею.

Мы засмеялись.

— Внимание! — провозгласил наш капитан. — Входим в зону тропиков. Берегите головы и волосы.

Оказывается, за разговорами мы и не заметили, что подплыли к узкой части речки, где она с обоих берегов заросла деревьями и кустами. Николай спустил парус и даже снял мачту. Ветки здесь доходили до самой воды, поэтому нам приходилось их раздвигать, чтобы они не оцарапали нас и не выдергали все волосы. Хорошо, что они не были толстыми. А Николай просто хватался за них и подтягивал лодку, чтобы продвинуть её дальше. Я помнила о его больной руке и старалась ему помочь. Аня последовала моему примеру.

— Проехали, — прокомментировал Николай, когда лодка вышла на открытое место. Он вновь установил мачту и прикрепил парус.

— А корзины вы умеете плести? — возобновила допрос Аня.

— А кто же этого не умеет? — изобразил удивление Николай. — Тут и учиться нечему. Сделал каркас, да и переплетай ветки или кору.

— Робинзон Крузо ничего этого не умел, но до всего дошёл своей головой, — подтвердила я. — А он был рядовым англичанином. Значит, русский сможет в три раза больше, был бы строительный материал. Наверное, наша соседка в свободное от стрельбы из лука и метания ножей время плетёт корзины.

Аня зафыркала.

— Мне Пётр про неё рассказывал, — заулыбался наш спутник. — Я бы не стал её осуждать. Каждый развлекается по-своему. Я имею возможность уезжать в тайгу и там, на свободе, проверять свои возможности, а она может пожить первобытной жизнью только у себя на даче. Так пусть и живёт, пока это доставляет ей удовольствие.

— Только ближайшим соседям это удовольствия не доставляет, — возразила Аня. — Она чуть не попала стрелой в Милу, а однажды чуть не попала… Нет, это повтор… чуть не угодила ножом в Михал Михалыча.

— Это уж издержки производства, — сделал вывод Николай. — Конечно, ей надо быть осторожнее.

— А может, мне тоже организовать у себя на даче уголок дикой природы? — придумала я.

— Судя по твоим описаниям, у тебя весь участок занят дикой природой, — язвительно напомнила Аня.

— Кстати, о природе, — пришло мне в голову. — Кто работает у Петра на участке? Не сам ведь он возится с землёй.

Николай кивнул.

— Он любит работать на земле, но ему всегда некогда. Весной он нанимает пару мужиков, чтобы они ему вскопали землю. Сажает он всегда сам. Потом, по мере надобности, он или сам пропалывает, что успевает, или опять-таки нанимает тех же мужиков. Осенью они ему перекапывают землю под посадки следующего года. Так он и перебивается. Марина держит постоянного садовника, а Пётр до этого ещё не дошёл, потому что каждый раз рассчитывает, что уж в будущем году у него хватит времени заняться хозяйством. Крестьянские корни. Любит землю.

— А убирает в доме он сам? — заинтересовалась Аня.

— Нет. К нему приходит та же девушка, что и к вам. Юля её зовут.

Нам с Аней стало весело. Все наши рассуждения о его придирчивом характере оказались ошибочными. Вчерашний разговор об этом принёс только один результат — неожиданную находку страшного чека из магазина.

— Хорошая девушка и опрятная, — продолжал Николай. — Пётр ей очень доволен.

— Да, очень милая, — согласилась я, и Аня кивнула.

Николай решил, что пора пристать к берегу, и сделал это очень ловко. Я, хоть и неискушённый наблюдатель, но всё равно сказала бы, что он повернул лихо, причём, не только лихо, но и без материальных потерь в виде разбитой лодки.

— Устроим хороший пикничок, — сообщил наш спутник. — Сейчас мне как раз и понадобятся кое-какие мои навыки.

Он так быстро собрал хворост и разжёг костёр, что мы опомниться не успели.

— Как удачно, что здесь лежат эти ветки, — отметила Аня.

Николай улыбнулся и промолчал, а ко мне пришла догадка.

— Вы заранее приготовили растопку, хворост, вот эти прутики?

Он засмеялся.

— Я ещё вчера сюда наведался, чтобы договориться насчёт лодки, а заодно наметил маршрут и место стоянки, — признался он.