Отпуск на даче

Он покачал головой и улыбнулся немного натянуто.

— Охота на призрака наоборот, — пояснил он.

Я сразу же подумала о неизвестном, которого чуяла Чупа. Уж не встретился ли Николай с этим человеком? Впрочем, это мог быть и не человек, а призрак, хоть эта мысль мне претила. А может, он встретился с живым и невредимым Сергеем? Тот его узнал, побоялся, что о его «явлении» расскажут и хотел убить свидетеля?

— Какого призрака? — Аня была ошеломлена.

Николай засмеялся.

— Я же обещал вам выследить призрака, вот несколько вечеров подряд и ходил на место трагедии. Ну, и доходился. Как там в пословице? Повадился кувшин по воду ходить, тут ему и разбитым быть. Хорошо ещё, что жив остался, а то бы мой собственный призрак повсюду преследовал виновника своей гибели.

— Объясните, пожалуйста, что с вами произошло? — встревожено попросила я.

— Пошёл я вчера вечером на то «нехорошее» место. Темнота, людей нет. Вдруг слышу, что, вроде, кто-то здесь есть. Я, конечно, замер и жду. И тут на меня набросилась здоровенная зверюга. Чудо, что я успел выставить перед собой руку, и счастье, что на мне была просторная куртка на подкладке, а не лёгкая ветровка. Эта тварь так и сомкнула свои челюсти на рукаве, прихватив заодно и мою руку. Если бы она вцепилась прямо в горло, то я бы с вами уже не гулял. Я, конечно, кричу на собаку, а она висит на мне, как клещ, и не отпускает, да ещё головой поводит, пытаясь оторвать от меня кусок. Тут прибежала хозяйка, сама боится дотронуться до её морды, но тоже кричит, приказывает отпустить меня. Тьма, ничего не разглядеть, только смутные силуэты. Сам не знаю, почему собака разжала зубы, может, ей просто надоело меня держать. Хозяйка даже не спросила, жив ли я ещё, а сразу упорхнула вместе со своей тварюгой. Так неслась, что земля гудела. Увесистая, должно быть, была женщина.

— А вы? — с ужасом спросила я, представляя, каково пришлось Николаю.

— Когда понял, что не только жив, но даже способен шевелиться, то начал чувствовать и боль. В рукаве куртки мокро от крови, ощущение, словно рука находится в тёплой луже. Побрёл домой. Иду, а сам думаю: как-то меня встретит Пётр?

— А как он мог вас встретить? — удивилась я. — Испугался, наверное.

— Видите ли, вчера он вернулся домой рано, а по дороге видел известную нам парочку. Он понял, что разногласий между ними нет и ему теперь ничего не светит, и, по понятному человеческому обыкновению, обвинил в своих неудачах меня, ведь это я пригласил Михаила к Марине, а значит, я познакомил его с Катей… Ладно уж, признаюсь во всём: призрака я выслеживал перед этим, причём без приключений, а вчера собрал свои вещи и пошёл на станцию, намереваясь уехать в Москву… Что делать? Я тоже не из металла выкован, могу и вспылить. И вот какая ирония судьбы: когда специально ходил по этому месту, никого не встречал, а когда просто проходил мимо… такая вот получилась незадача.

— Ужасно! — проговорила Аня. — Я бы эту бабу в тюрьму посадила. Может, это её собака загрызла человека. Кто хоть она? Вы её знаете?

— Не рассмотрел в темноте. Может, знаю, может, просто видел, а может, впервые встретился.

— А что с рукой? — волновалась я.

— Я и сам не знал, что у меня с рукой, только чувствую, что нельзя мне сейчас ехать в Москву. Не такой уж я гордый, чтобы умереть, но выполнить своё намерение. Я решил, что дело плохо, и побрёл назад. А на полпути встретился с Петром, который тоже одумался и бежал на станцию, чтобы меня остановить, извиниться и вернуть домой. Только, если бы не несчастье, счастья бы нам пришлось дожидаться, если бы, конечно, Пётр сразу же не позвонил мне по мобильнику. Увидел он, что я иду навстречу, обрадовался и сгоряча так схватил меня за руку (а попадается всегда не то, что положено, а больная рука), что я чуть сознания не потерял от боли. Он, конечно, довёл меня до дома, разрезал рукав, осмотрел рану, не побоявшись крови, промыл и перевязал. Откуда он только мужество в себе нашёл? Не иначе как от страха, что я умру, потеряв столько крови. Молодец, парень.

— Так что у вас с рукой? — допытывалась я.

Конечно, я догадывалась, что ничего особо страшного быть не могло, иначе «партнёр» вызвал бы врача, скорую помощь или сам бы отвёз друга в больницу, но хотелось, чтобы Николай это подтвердил.

— Ничего особенного. Собака заняла свою пасть рукавом куртки, до кости не добралась, а прокусила лишь мякоть. Я приблизительно прикинул и решил, что сухожилия не пострадали. Кровищи, конечно, натекло очень много, но это дело наживное.

— Наверняка это та баба со своими собаками, — с ненавистью проговорила Аня. — Она и на «Алёнушкином озере» их выпускает. Она и здесь выпустила.

— Я понял, о ком вы говорите, — ответил Николай. — Нет, это не она. — После той трагедии она боится их выпускать на дороге. Она ходит к… назову этот прудик, как вы, «Алёнушкиным озером». Хорошее название. И к тому же у неё этих зверюг две штуки, а на меня напала одна. С двумя большими собаками в темноте я бы не справился. И как назло, ни одной машины не проезжало, чтобы осветить поле битвы.

— А почему сюда не провели электрическое освещение? — удивилась я.

— Пётр говорит, что три товарищества не могут договориться, кому сколько платить. Чепуха какая-то происходит.

— Вам повезло, — сказала я, из-за переживаний за Николая чувствуя себя нехорошо.

— Повезло, — согласился тот. — Везёт, как утопленнику.

Плагиат — отвратительная вещь, но я решила унизиться до плагиата и украсть забавное высказывание у своего героя, выдав его за своё собственное.

— Неудачное сравнение. Утопленник должен быть удовлетворён уже тем, что его не повесят, а у вас нет и этого слабого утешения.

У Ани рот раскрылся шире, чем это дозволяли приличия, а Николай оторопел и явно не знал, что ответить.

«Не поняли, — недоумевала я. — Почему не поняли?»

— Согласно английской поговорке «Кому суждено быть повешенным, тот не утонет», — пояснила я.

Николай засмеялся, а Аня перевела дух.

— Я о тебе чуть было не подумала плохо, — призналась она.

«Вот почему не поняли! — сообразила я. — Не знают, на что эта шутка опирается. Но ведь и мои читатели не поймут её. Как только приду домой, сразу же напишу на бумажке, что надо и в роман вставить упоминание об этой поговорке, и тогда всё будет очень хорошо. Но какой же надо быть предусмотрительной, когда пишешь, а тем более, когда разговариваешь!»

— Я тоже не додумался, — согласился Николай. — Почему, говорю себе, меня могут повесить? За что? Кстати, куда вас сводить или свозить?

Я представила, как он будет гулять с нами, преодолевая слабость, и предложила:

— А давайте устроим сегодня день полного отдыха. Пойдём сейчас на пляж и спокойно посидим. Конечно, ещё прохладно загорать, но солнце светит и нам будет хорошо.

— Можно, если Аня не против, — согласился Николай, по-моему, очень довольный.

— Аня никогда и ни по какому поводу не против, — ответила моя подруга.

Мы пошли в сторону рынка и заодно купили булочки и воду, чтобы не отходить от сложившейся традиции. Видя, как осторожно, чтобы не тревожить руку, Николай опустился на песок, я поняла, что поступила правильно.

— А как ваш призрак? — спросил он.

— А его никогда и не было, — брякнула Аня.

— То есть? — не понял Николай. — Как это не было? А кто же выл на чердаке? Сама Марина?

— Язык мой — враг мой, — проговорила я, укоризненно глядя на Аню.

— Ой, извини, Мила. Как-то само сорвалось. Только вы, Николай, никому об этом не говорите.

— Не скажу, раз вы просите, только вот понять бы, о чём.

— Дело очень тонкое и касается не нас, а Михал Михалыча, — объяснила я. — Аня проболталась, а я теперь не знаю, что делать. Мы дали ему слово, что будем молчать.

— Я Михалыча уважаю, — сказал Николай, — и никогда во вред ему ничего не сделаю. Вы смело можете мне доверить любую его тайну, и она будет в большей сохранности, чем у вас. Впрочем, если не решаетесь, то и не говорите: сам догадаюсь. Старик что-то спьяну натворил?

Теперь уж скрывать нашу тайну не имело смысла, и мы обо всём рассказали.

— Только никому, ни единой живой душе, даже лучшему другу… — заклинали мы его.

Николай хохотал.

— Ну, и дед! — восторгался он. — Это же надо учудить! А вы-то боялись призрака!

— И посуду бил тоже не призрак, — сообщила я. — Большую часть разбила Катя, одну чашку — Аня, а Михал Михалыч случайно задел пакет с сахарницей, он и упал на пол.

— И этот пункт вычеркнем, — кивал Николай. — Я тут в уме составил план событий на вашей даче. Чердак и чашки оттуда удалил. Что осталось? С крестом разобрались…

— Не совсем, — остановила его Аня. — Мы не знаем, кто его украл у Марины и зачем повесил под платок.

Николай помолчал, соображая.

— Допустим, — согласился он. — Что ещё?

— Кого чует собака? — высказала я тревожащий меня вопрос. — Кто подходит к двери спальни Марины и Кати? Чупа то бросается в ванную, словно там кто-то прячется, то ночью рычит и рвётся из комнаты.

— Пункт второй, — сказал Николай.

Аня значительно поглядела на меня, но озвучить третий пункт «Где Сергей?» мы не могли.

— Теперь расшифровать бы эти оставшиеся два пункта, и дело можно будет сдавать в архив, — подвёл итог Николай. — А я обязательно дознаюсь, где тут со… Это слово даже произносить не хочется, поэтому не буду доканчивать поговорку.

При этом он так нежно погладил больную руку, что мы засмеялись, несмотря на всё сочувствие.

Поговорив, закусив и вдоволь належавшись на пляже, мы встали. Николай вознамерился нас проводить, но мы дружно запротестовали.

— Идите домой и ложитесь, — настаивали мы. — Мы благополучно дойдём сами и не заблудимся.

Наш постоянный спутник дал себя уговорить.

— Надо же, как неудачно он встретился с этой собакой! — восклицала Аня дорогой.

— Удачно, что она его не загрызла и руку не перекусила, — соглашалась я. — Кость могла бы срастись неправильно, пришлось бы ломать ещё раз. А если бы она повредила ему сухожилие, то рука осталась бы навсегда скрюченной.

— Просто ужас! — подхватила Аня. — Вешать надо таких собаководов! Сорока дней не прошло со дня одной трагедии из-за собаки, так им всё неймётся! На месте Николая, я бы это дело так не оставила. Обязательно бы дозналась, кто выпустил без поводка и намордника зверя.

— А как это узнаешь? — спросила я. — Помню, в какой-то газете написали про подобный случай. Только дело было не в темноте, а не то утром, не то вечером, но при свете. На пожилого человека набросилась собака и всего его изгрызла. Жена не могла её отогнать. Прибежал молодой человек, быстренько забрал свою собаку и увёл её. Больше его не видели. Кто он, откуда, женщина так и не узнала.

— А мужчина?

— Он всё повторял: «Рука! Нога!..» А потом быстро умер. Собака перекусила ему какие-то важные жизненные органы.

— Всё! Хватит! — взмолилась Аня. — Не могу слышать про такие ужасы! Бедный Николай!

— Счастливый Николай, — поправила я. — Везучий Николай. И остался относительно цел, и с другом помирился. Правда, с другом он бы всё равно помирился, раз тот даже побежал возвращать его назад. Видно, Петру не слишком-то уютно вращаться лишь в кругу себе подобных предпринимателей, хочется живого человеческого общения.