Отпуск на даче

— Аутсайдеры? — заинтересовалась Катя.

— Это из какого-то сериала, — объяснила уже успокоившаяся Аня.

Марина никак не могла придти в себя от потрясения.

— Как же это? — бормотала она. — Что же делать? Как это могло произойти?

— Ты не волнуйся, — уговаривала я её. — Эта общая беда для всех загородных домов. Мыши ведь тоже ищут себе жильё, где можно прокормиться. А Катя не привыкла к ним, не убирала еду в недоступное место, не накрывала её мисками и тарелками, чтобы к ней нельзя было подобраться. Они и решили, что здесь хорошо.

— У нас вначале были мыши, — рассуждала Марина. — Тогда здесь стоял какой-то дряхленький домишка… Да, я помню, что находила мышиный помёт даже на втором этаже. Но мы сразу же построили этот дом, а тот снесли, и больше я мышей не замечала.

— Так это, наверное, был мышиный помёт! — догадалась Катя. — А я-то удивлялась, когда несколько раз находила какие-то крошечные комочки, вроде семечек, только меньше. Всё гадала, откуда они. Думала, что просыпала что-то. Вытираю, а они размазываются. Мне даже стыдно было за то, что я такая грязнуля, поэтому ничего вам не говорила. А это был мышиный помёт? А ещё я несколько раз видела обгрызенные куски и тоже винила в этом себя.

— Так надо поставить мышеловки, — сказала Марина. — Как же я буду жить здесь с мышами? Они у меня всё погрызут.

Я вспомнила эти жуткие устройства со скобой и упругой пружиной.

— Ужас какой! — заявила я. — И ты будешь вытаскивать из них искалеченные тела?

Марина поморщилась и помотала головой.

— А есть мышеловки другого типа, — вмешалась Аня. — Они вроде маленьких клеток. Мышь туда входит, берёт приманку, а дверца за ней захлопывается. Никаких мёртвых тел.

— Вот это мне подойдёт! — обрадовалась Марина.

— Подождите, а что дальше делать с этой попавшейся мышью? — спросила Катя. — Убивать её или держать как домашнее животное?

— Нет, мне это тоже не подойдёт, — отказалась Марина. — Придётся купить отраву и разложить приманку.

— А ты не забыла, что первой твою приманку съест Чупа? — спросила я.

— Об этом я совсем не подумала, — испугалась она. — А что же теперь делать? Катя, это ты развела мне мышей, поэтому думай, как от них избавиться.

— Да у меня с роду не было мышей, — растерялась Катя. — Откуда я знаю, как с ними бороться? Есть какие-то специальные службы для борьбы с ними. Вызываешь их, они всё делают профессионально. Помню, давно-давно, ещё когда мы жили в коммуналке, родители договорились с соседями сообща вызвать такую службу, чтобы сразу во всём доме вывести клопов. Приехали, всё быстро облили какой-то жидкостью — клопов не стало. Только жидкости были разные. Та, что без запаха, стоила дороже, но мои родители заказали её, а многие пожалели денег и заказали ту, что дешевле. Так она сильно пахла.

— Истинный городской житель, — засмеялась я. — С клопами водила знакомство, а мышей не видела.

— А вдруг это будет вредно для Чупочки? — спросила Марина. — Она ведь тоже животное, как и мыши.

Мне стало совсем весело.

— Молодец! — одобрила я свою подругу. — Правильно мыслишь. Как истинный собаковод. На себя тебе наплевать, а вот не навредит ли чего Чупочке… Слушай, я знаю, как от них избавиться. Ничего не предпринимай.

— Что значит «ничего не предпринимай»? Что же мне делать? Сидеть, сложа руки, и наблюдать, что будет дальше? Разводить мышей, а потом их продавать? В конечном счёте, это ты виновата, что мы так боялись из-за них. Чупа их чуяла, а ты…

— Не чуяла, — подтвердила я. — У меня всё-таки не собачий нос.

— У тебя всю жизнь были собаки, — выговаривала мне Марина, — а ты не могла понять, что имела в виду наша Чупочка, когда за кем-то гналась. И теперь ты словно издеваешься надо мной. Что значит «ничего не предпринимай»? Живи с мышами?

— Нет. Просто тщательно убирай всё съестное. Ничего не оставляй открытым. Есть мышам станет нечего, они и уйдут. Ведь до сих пор их у тебя в этом доме не было. В прежнем были, так как находили для себя что-то съестное, а в новый не перешли, потому что голодно.

Марина задумалась.

— Может, ты и права, — согласилась она. — Пожалуй, так будет лучше всего. И Чупочка не пострадает. Так что теперь, Катя, всё тщательно убирай, закрывай, прикрывай… Смотри, чтобы ни одной крошки не оставалось доступной.

— Конечно, теперь я буду осторожна, — закивала растерянная Катя. — Если бы я могла догадаться, что это мыши…

У меня было странное ощущение, что должно произойти ещё что-то очень важное. Обычно в книгах принято критиковать манеру автора тянуть до последнего, а потом позволить событиям стремительно разворачиваться, ошеломив читателя. Но и в жизни порой случаются не менее неожиданные эффекты. Вот и я предчувствовала, что скоро мы будем удивляться ещё раз, не знаю уж, к благу или нет.

Мы разошлись спать рано, потому что, несмотря на встряску из-за мышей, Марину клонило ко сну. Шума наверху, конечно, не было.

— Я не привыкла к такой тишине, — пожаловалась Катя. — Мне так и кажется, что сейчас ОН завоет, застонет, заскребётся.

— Всё может случиться, — нахмурилась Марина. — Мне сказали, что ЭТО будет продолжаться до сорока дней, а сорок дней ещё не прошло. Я стараюсь быть готовой к худшему. Хорошо хоть, что выяснилось, на кого кидалась Чупочка и кого она чуяла. Интересно, а ночью она тоже чует мышей или… ЕГО?

Я опомнилась. Михал Михалыч так доходчиво объяснил нам поведение собаки, что я начисто отмела всякую вероятность, что она может чуять не только мышей, но и кого-то ещё. Однако не рано ли было успокаиваться? Марина, случайно или нет, неправильно опознала тело, а Сергей бесследно исчез. Меня охватило предчувствие, что мы ещё услышим о нём. Вдруг ночью вовсе не мыши бегают под дверью спальни, а именно ОН пытается довести жену до безумия?

— Я полагаю, что кровь на её морде была мышиная, — сказала я.

— А чья же ещё? — удивилась Аня. — Конечно, мышиная. Или крысиная. Марина, а ведь крысы тоже любят хорошо покушать.

— Только не говори о таких вещах на ночь, — взмолилась хозяйка. — Я из-за мышей переживаю, а ты меня пугаешь крысами… Девочки, надеюсь, это не крысы?

Я подосадовала на Аню за её неудачную шутку и пожалела Марину.

— Наверное, нет, — решила я. — Мыши пугливы, в крысы намного смелее. Если бы это были они, мы бы их уже увидели.

Аня не стала опровергать мои слова, но, когда мы остались одни, сказала:

— А это могут быть и крысы. Мы их не высматривали, мы больше интересовались призраками, а они бегают себе спокойно…

— Я попрошу тебя при Марине этого не говорить, — прервала я свою подругу. — Ты сейчас развлекаешься, а она по-настоящему переживает. Если бы она знала, что это не призрак угробил её любимый сервиз, она бы, наверное, предпочла иметь дома его, то есть призрака, а не мышей или крыс.

— А зачем меня обвинили в том, что я ночью тайком спускаюсь на кухню и уничтожаю наши общие припасы?

Успокаивать человека, который не желает утешиться, а продолжает себя накручивать, — неблагодарное и безнадёжное занятие. Но вдруг я придумала ловкий ход.

— Аня, никто тебя ни в чём не обвиняет. Неужели ты не поняла, что Катя тобой восхищается?

— Восхищается тем, что я ворую еду?

— Об этом никто и помыслить не может. А восхищается она твоей смелостью. Она решила, что ты не боишься одна спускаться на первый этаж. Она-то трясётся за запертой дверью, а ты бесстрашно выходишь в коридор, идёшь к лестнице…

— Ой, не продолжай! Может, Кате и казалось так, но мне невмоготу это даже представить.

И тут её настроение резко изменилось. Она горделиво вскинула голову и самодовольно улыбнулась. Причины такой перемены она не открыла, но я и без того поняла, что мой план сработал и она принялась думать, что выглядела в глазах Кати героиней.

Глава 41
И наступило спокойствие

Ночь мы провели спокойно, хоть я и оставила под сомнением ночные явления мышей под дверью спальни Марины. Всё-таки нельзя было забывать и о Сергее. А утром произошёл случайный, как это часто бывает, разговор, завершившийся настоящим открытием, так что моё предчувствие ожидания развития событий меня не обмануло.

— Я надела новую блузку, — сообщила Марина. — Я купила сразу четыре, но три я уже носила, а в этой ни разу не показывалась. Прежде было не под чего, а потом у меня начался траур, а блузка светлая. Сейчас я решила, что прошло достаточно времени, а ничего вычурного в ней нет, поэтому можно и надеть. У меня вот-вот отпуск начнётся, а к началу занятий может завернуть холод, вот я и решилась, а то так её никто и не увидит.

— Правильно, — одобрительно сказала Аня. — У нас на дворе двадцать первый век, а не девятнадцатый. Это раньше вдовы годами не снимали траур, а теперь достаточно надеть его в день похорон.

— И тебе очень идёт, — подхватила Катя. — Оживляет. И фасон красивый.

Мне тоже захотелось сказать хозяйке что-то приятное. Я даже знала, какое высказывание порадует её больше всего.

— Чувствуется, что эта блузка — не ширпотреб, а хорошего качества и соответствующей цены.

Марина просияла.

— Да, это не дешёвка, — согласилась она, — не на рынке куплена. Стоит столько, что не хочется говорить вслух. Одно плохо: подбирала сейчас под неё украшения, но пришлось остановиться только на этой цепочке. Всё-таки сорок дней ещё не прошло, нехорошо вешать на себя всякие кулончики и прочее. Вот не пропал бы крестик с бриллиантами, я бы надела его. Он, вроде, соответствует обстоятельствам, потому что, хоть красивый и дорогой, но всё-таки крест, церковный атрибут, но вроде это и украшение, потому что бриллианты не очень маленькие.

Вновь речь зашла о крестике, причём не мы завели этот важный для нас разговор. Сама не знаю, что мною руководило, когда я попросила:

— Марина, расскажи подробнее, как он у тебя пропал.

Она пожала плечами.

— Сама не знаю, как. Утром почувствовала, что чего-то не хватает, и сначала не могла понять, чего именно. Думала, забыла что-то надеть из одежды, а потом потянулась поправить замочек на цепочке, это у меня уже привычка такая, а цепочки-то и нет. И крестика, конечно, тоже нет. Всё обыскала, но так и не нашла. И до сих пор посматриваю, не завалился ли он куда, но без результата.

— Кто приходил в дом накануне? — тоном следователя спросила Аня.

— Накануне… погиб Сергей, — ответила Марина, бледнея. — Он сюда не приходил. Его загрызла собака, когда он возвращался домой со станции.

Она проговорила это привычно, как хорошо затверженный урок.

— Это мы знаем, — согласилась Аня, бросив на меня взгляд, который можно было растолковать по-разному, не то как напоминание о том, что на дороге лежал не Сергей, не то, что Сергей здесь вообще ни при чём. — А кто ещё?

— Моя соседка.

— Таня? — удивилась Катя. — Кстати, она на днях опять меня спрашивала, заберу ли я заявление. Я ответила, что склоняюсь к мысли его забрать, но всё ещё сомневаюсь. Мол, дети меня чуть не убили, поэтому, возможно, им полезно познакомиться с милицией, то есть полицией, поближе. Пусть им там растолкуют, что им грозит при повторении подобного поступка.